Пожалуй, только этим они и различались.
Боцман Усманцев к случаю их знакомства уже походил на своем веку по дальним морям предостаточно, понюхал заграниц разных в избытке, а на том вспомогательном буксире плавно дохаживал по прибрежным водам до приличной морской пенсии.
— Да я половину этих адмиралов еще лейтенантами помню! Некоторые уже нос задрали до невозможности, начальниками стали пузатыми и важными, а со многими мы так, встречаемся иногда, балуемся по-мужски спиртными напитками. Шилов вот твой… Ровесники вы с ним, а?
Боцман усмехнулся, сдувая с пушистого уса случайную рыбью чешуйку.
— Помнят, уважают… Если что необходимо, говорят, звони по старой-то дружбе…
— Звонил?
— Звонилки нет у меня такой хорошей, чтобы до нужного адмирала так запросто дозвониться… Обхожусь пока.
— Давай-ка запустим в первую очередь туда мелкую рыбешку, — Никифорыч шагнул с приготовленными окунями к костру. — Ты возьми котелок на палку, поставь его сюда, в сторонку. Во-от, начало есть, возвращай емкость на огонь, подкинь это бревнышко к серединке, во-от, и ладненько!
— Ну, давай, что ли, по чуть-чуть?
Капитан Глеб вскинул на него удивленный взгляд.
— Боцман, ты теряешь классовое чутье! Я же за рулем! Неужели забыл мои правила?!
— Да чего там… У тебя и руля-то всего ничего, железяка только изогнутая под руками, дотарахтишь на своем мотоцикле понемногу по берегу-то, здесь у нас не Ливерпуль тебе какой-нибудь, из движения только коровы по вечерам на дорогах бывают. А, дружище? Давай?! По граммулечке?..
Ухмыляясь, Глеб Никитин покачал головой.
— Ну, тогда не обижайся. Я прихватил тут с собой немного напитка, самодельного, на облепихе, так что… — Никифорович крепко высморкался в сторону, лукаво посмотрел на Глеба. — Полечусь немного. Ага…
Слово — не воробей.
Но старый боцман и не думал менять выстраданное решение. Небольшой металлический стаканчик, бережно зажатый в его тяжелой лапе, лишь на мгновение сверкнул под случайным солнечным лучом, решительно вскинутый вверх.
Никифорыч сладко крякнул.
— И от такой вкуснотищи ты отказался…
Пожевал, смачно посолив, кусок черного хлеба.
— Ты, вообще-то, надолго в наши края? Я к тому, что, может, сходим вместе на маршрут, во вторник-то у нас новая группа прилетает, а?
— Нет, послезавтра не получится. Мы с телевизионщиками здесь ненадолго, дня на четыре еще, наверно; помогу ребятам снять натуру, а потом они поедут в студию с материалом работать, а я… Вот, пожалуй, если дней через пять появлюсь у тебя, примешь добровольцем?
— Спрашиваешь! Как раз к моей баньке подгадаешь! Западники это дело очень уважают, аж пищат, особенно когда после крапивных веников я их голышом выпускаю в лес побегать по свежему-то воздуху!