Простодушная Лина почуяла интересную историю и принялась опекать «мое наказание».
– Садись рядом. – Она пристроилась на край скамейки, вынесенной для нас на палубу. – Мой муж – человек немногословный. Лучше мне расскажи, кто ты, чем занимаешься, что там за храм и клятва?
Проводив взглядом тяжелую олушу, несущую в клюве рыбину, певун начал рассказ.
– Я из Храма Пути. Там состоят менестрели, поэты и философы, желающие донести свое творчество до простого народа. Принеся обет служения, мы получаем отблеск могущества Всевышнего – способность воздействовать словом на умы – вызывать радость, навевать грусть. Я странствую второй год, пою песни, читаю стихи. Говорят, на самом краю западных островов есть богатый замок. Я решил, развлечений там не много, мне будут рады. Не сложилось. Угодил на пиратский корабль, сбежал. Я дал клятву – если уцелею, возмещу долг жизни своему спасителю, пусть на это уйдут годы. Боги услышали меня, и вот я здесь – беседую с красавицей и своим избавителем.
Это убожество плыло к Карло? Подумать только! С экс-канцлера ломаного гроша не стребуешь, еще должен останешься.
– А не напрягает, что спаситель – некромант? – лениво бросил я через плечо. – Если зомбики с умертвиями взбесятся – защитишь?
Не стоило оборачиваться, чтобы угадать выражение лица теперь уже моего личного менестреля.
– Зомбики? – упавшим голосом переспросил Мишка. Вот незадача, я его теперь иначе звать не смогу. Значит, будет Мишкой.
– Мой муж гордится своей профессией, – вступилась за меня Лина, как истинная женщина с островов. Хорошо в роль вжилась, как бы не привыкла.
С новой игрушкой «женушка» носилась до самого вечера, выспрашивая, что-то увлеченно с ним обсуждая. Глядя на них, я испытал нечто похожее на ревность. Как же, по сценарию все внимание дамы положено мне.
Утром застал их вдвоем на носу яхты. Парочка любовалась видом великолепной бухты, в которой расположился порт Сат – жемчужина острова Эльхор.
Заря расплескала золото по белым стенам домов и изгородям, по виноградникам и пышным розариям. На склонах пологих гор сиреневыми и золотисто-белыми пятнами выделялись цветущие акации. Воздух пах смолой и пыльцой. Чем восточней мы продвигались, тем сильнее чувствовалась близость к огибавшему материк теплому течению, тем живописнее становилась природа, богаче растительность.
Я же засматривался не на природу, а на многообразие местных плавсредств. Одно- и двухмачтовые лодочки соседствовали с моторками, почти такими же, как на Земле. Только вместо бензина их приводили в движение пленные демоны. Вдоль берега плыл настоящий колесный пароход.