– Рассвет через три часа, – ерзал на сиденье светоч. – Тогда все призванные бестии обретут плоть и город превратится в зачумленное место.
В ответ жалобно заблеяла коза. Стукнули, распахнулись дверцы фургона, и несчастная скотинка побрела на слышимый лишь ей зов некроманта.
Наверное, прошло минут десять. Никто из нас не произнес ни слова, сосредоточившись на собственных страхах. Временами туман приходил в движение. В нем бродили странные, немыслимые фигуры существ, пробегали волны синего мерцающего света или непроглядной тьмы. И вдруг он исчез: резко припал к земле и словно впитался в нее, оставив запах гниющих яблок и полыни. А в сотне шагов от машины, на холме, в центре пылающей призрачным огнем фигуры, возвышался некромант.
– Выходим!
Мишка первым понял, что от нас требуется, и вприпрыжку помчался по полю, неуклюжий и смешной, словно медвежонок из детской сказки. Жрец наоборот никуда не торопился, вышагивал чинно и с достоинством. И распущенные золотые пряди до пояса сияли в лунном свете.
Я решила идти с ним в ногу. «Пора учиться себя уважать перед лицом мага. А то окончательно зазнается и обнаглеет», – мысленно повторяла я, тщетно пытаясь успокоиться. Как же, от страха сердце было готово пробить дыру в грудной клетке.
На полпути я обернулась. Охваченный бледно-розовым сиянием город тянул к небу отравленный золотой цветок воронки. Среди домов, высоченные и удивительные, двигались силуэты чудовищ, вышагивали на ногах-ходулях, взмывали в небо. И тогда сквозь них просвечивали неестественно яркие звезды. Я вздохнула, отвернулась и поспешила нагнать жреца.
– Встаньте в круги на концах фигуры. Мне понадобится ваша помощь!
Маг стал чужим, серьезным. Его кожа излучала слепящий белый свет. Порой казалось, сквозь знакомое лицо тренера по фехтованию проступали черты полусказочного для меня Лиорсара.
Мы послушно заняли указанные места. И немедля воздух наполнился звоном, писком, будто миллион комаров звонил в миллион колокольчиков. Захотелось зажать уши, зажмурить защипавшие глаза. Звук нарастал и пульсировал, отдавался дрожью и болью в теле. Не земле наливались светом линии фигуры – алые, синие, золотые, лиловые. Они самостоятельно меняли место, переплетались и разбегались по траве. Их мельтешение погружало в трансовое состояние. Казалось, я одновременно стою на луче фигуры и парю над ней.
«Может, стоит проснуться в своей питерской квартире, навсегда покинув сказочный мир?» – прошептал на ухо некто, будто призванные силы испытывали меня на прочность. Хочу ли я этого? Я не знала. Но рядом был человек (человек ли?), без которого дома стало бы очень тоскливо и одиноко. И что-то внутри меня согласилось пройти приключение до конца.