Наконец, прибыл государь и с ним великий князь Владимир Александрович, младший брат царя, командовавший гвардейскими частями и Петербургским военным округом. Как только я его увидел, меня осенило: вот кто мог отдать приказ об изъятии боеприпасов с ТНТ у Панпушко и передаче их в Ораниенбаумскую офицерскую стрелковую школу, ведь ему подчиняются все части округа, независимо от рода войск! А я-то ломал голову, думая, кто же мог приказать и артиллеристам полигона, где мы сейчас находимся, и начальнику Ораниенбаумской школы, где обучаются пехотные офицеры ротного звена.
Начался показ, император со свитой стояли на склоне небольшого пригорка, впереди пулеметов были расставлены ростовые мишени в 100, 200 и 300 саженях.
Перед собравшимися, как шпрехшталмейстер в цирке, господин Захариос пел соловьем об исключительных достоинствах и легкости перемещения новых лафетов с пулеметом, адаптированным под русский трехлинейный патрон. Наконец, царю это надоело, и он оборвал мсье Базиля, чаще его здесь называли Василием Васильевичем:
– Господин Захаров, у нас говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Начинайте стрельбу.
Захариос махнул рукой, и пулеметчик открыл огонь по мишеням, перенося огонь с одного ряда на другой. Судя по всему, стрелял он хорошо, обзаведясь биноклем, я видел, как мишени дергаются при попадании пуль, причем и в третьей шеренге тоже. Пулеметчик прекратил стрельбу, и царь спросил:
– Почему?
Захариос ответил, что стволу надо остыть.
– Так враг же не будет ждать, пока ваш пулемет остынет, – и, заметив, что Захариос уже хотел дать команду на огонь из другого пулемета, царь приказал: – Пусть этот стреляет дальше.
А дальше пулемет через пять минут стрельбы дал осечку, потом еще и еще.
Обручев приблизился к императору и что-то проговорил, на что царь ответил:
– Господин Захариос, наш специалист попробует вам помочь.
– Но, ваше величество, – засуетился Захариос, – я не могу разрешить постороннему копаться в моем пулемете.
– Ваш пулемет не тронут, Василий Васильевич, не волнуйтесь, наш специалист лишь посмотрит на дульное отверстие, – доброжелательно и успокаивающе произнес генерал Обручев, а потом кивнул мне.
Я достал из кармана надульный усилитель отдачи и примерил к стволу, ствол был стандартным, и поэтому надульное устройство хорошо на него село, достаточно глубоко, чтобы не перекосило при стрельбе, а тем более не слетело (лучше бы, конечно, на резьбе, но где ее тут нарезать, и времени это займет массу). Сверху, для маскировки устройства от любопытных глаз грека, я надел на мой девайс маленький черный гуттаперчевый мячик с прорезями для отвода пороховых газов.