Филипп схватил её за руку. Им был открыт один путь отхода – вдоль берега на восток, и они побежали – сгорбившись и пригнув головы. Нэнси чувствовала, как зашкаливает пульс. Это гораздо лучше, чем флиртовать с немцами, пробираясь через патрули. Ноги сами несли её по узкой тропе, и не нужно было думать о маршруте. Мимо неё пролетали пули, со свистом, похожим на мяуканье котят. От этой мысли она захихикала.
Патруль – а это мог быть только патруль, случайно оказавшийся здесь, а не западня, иначе они все уже были бы убиты – продолжал палить по удаляющейся лодке. Идиоты. Она вычислила, что за ними сквозь заросли можжевельника и лавра пробирались всего два человека. И тут их осветил чей-то фонарь. Раздался крик и выстрел. Антуан охнул. Она повернулась в тот самый момент, когда он рухнул на узенькую тропку, держась рукой за бок, и лишь растительность не дала ему скатиться с обрыва прямо в воду.
– Филипп, помоги мне! – зашептала она и увидела, что он повернулся.
– Сюда! Сюда! Они уходят!
Человеку, который стоял на тропе над ними, что-то ответили. Филипп прицелился на голос и свет и взвёл курок. Фонарь, предусмотрительно выключенный немцем, погас, и Филипп перестал видеть свою цель, а тот срывающимся от возбуждения голосом снова стал звать своих друзей.
– Беги, Нэнси, – оттолкнул её Антуан.
– Ну как же, убегу я!
Она согнулась, чтобы обхватить его за плечи, а Филипп снова выстрелил на голос.
– Помоги мне его поднять, – сказала Нэнси, но Антуан оказался быстрее. Он достал из куртки револьвер – револьвер, за который заплатил Анри и который она своими руками отдала Антуану, – вставил дуло себе в рот и выстрелил.
Все случилось так быстро, что Нэнси даже не успела ничего понять. Она молча смотрела, от неожиданности не в силах даже закричать. Филипп завыл и снова выстрелил в темноту. По верхней тропе бежали люди с фонарями. Тогда он схватил её за руку, поставил на тропу и подтолкнул вперёд, совершив ещё несколько выстрелов в темноту за собой. Она споткнулась. Ноги вдруг не знали, что делать дальше. Что натворил Антуан? Этот револьвер был предназначен не для этого. Она дала его, чтобы убивать нацистов, а не себя. Глупый мальчишка, как бы она его сейчас отругала.
– Двигай ногами, Нэнси!
Она побежала, потеряв способность связно мыслить. Как странно быть здесь посреди ночи. Как она сюда попала? Какой приятный тот британский офицер. Разве они не должны дождаться Антуана? Филипп толкал её вперёд до тех пор, пока она наконец не собрала свои мысли в кучу. Она перешла на бег и бежала до тех пор, пока сзади не стихли звуки погони и стало слышно только её собственное сбивчивое дыхание и стрекотание цикад. Они не останавливались, пока не оказались в полной тишине и темноте.