Она перебралась через невысокую каменную кладку в основании насыпи и оказалась в винограднике. Господи, какая удача! Она сможет уйти по дорожкам между кустов, и листва её прикроет. Выпрыгни они на пастбище – солдаты бы их выкосили, как пшеницу.
Бежать быстро или медленно красться? Если второе, можно остаться совершенно незамеченной, но, если солдат много, они всё равно найдут её на этом небольшом клочке земли. Если бежать, больше риска, что её заметят. Пока Нэнси раздумывала, раздалась очередь из лёгкого пулемёта.
Значит, бежать.
Она кинулась по рядам виноградников, стараясь всё время оставаться в тени. За спиной слышались крики на немецком и лай собак, а в высохшую почву то и дело вонзались пули, поднимая в воздух маленькие фонтанчики грунта. Земля билась о виноградные листья, словно дождь.
С востока донеслись новые крики и радостный лай. Кого-то схватили. Сукины дети. Быстрее, Нэнси. Она была уже у подножья холма. К западу от неё светили фонари, и она побежала сначала на восток, пробираясь между виноградных кустов, а затем снова на север. Кровь! Поцарапалась или ранили? Какая разница? Беги дальше! Застрелят ли задержанных? Возможно. Её застрелят точно. Ноги горели огнём и было невероятно больно, но остановиться и отдышаться было нельзя. Беги. Вверх.
Виноградник закончился, и она упёрлась в забор из колючей проволоки. Перевалившись через него, Нэнси оказалась на небольшом квадратном лугу. Поднявшись на локтях, она впервые посмотрела вниз. Там, на уровне насыпи, продолжали светить фонари, но наверх пока никто не лез. Поезд всё ещё стоял.
Она перевернулась на спину и постаралась отдышаться, глядя на луну. Восстановив дыхание, Нэнси продолжила путь вдоль забора на восток, к дальнему углу поля. Ограда повела её севернее и вверх. Заросли остались справа.
Ей никогда не нравилась сельская местность. Она была городской девушкой до мозга костей. Когда друзья самодовольно и фанатично рассказывали ей о радостях прогулок по французской глубинке, она всерьёз считала, что они сошли с ума. Да, отсюда берётся еда и вино, но здесь нет магазинов, кафе, да и вообще – сколько времени можно смотреть на один и тот же пейзаж – часами, неделями? И нынешний опыт не добавлял ей поводов менять это мнение.
Она добралась до вершины. Англичанин вроде бы показывал на него. Вокруг стояла абсолютная тишина. Она села у зарослей и снова посмотрела вниз. Фонари по-прежнему шерстили виноградник, но уже отступая к поезду. Через некоторое время они погасли и поезд стал набирать ход. Она шумно выдохнула.