Похоже, теперь мой нежданный-негаданный любовник был растерян и смущен не меньше меня самой. Все самодовольство Тайлера куда-то испарилось.
— Тебе-то какое дело?! Или ты скажешь, что ничего не хотел?! — воскликнула я, поражаясь тому, каким писклявым внезапно стал мой голос.
Кай Тайлер словно бы и сам не понимал, как так все сложилось, что мы оказались с ним в одной постели.
— Я хотел! Но точно не так! Ты мне в сознании больше нравишься! Чтоб я еще раз так надрался…
Вот уж точно как снег на голову. Иначе и не скажешь… Я всегда была очень правильной домашней девочкой, сильно на вечеринках не напивалась, всегда держала себя в руках и не имела привычки вешаться на парней.
И чем в итоге все обернулось? В итоге я лишилась девственности с подозрительным типом после очередной студенческой вечеринки. И он сейчас строит из себя святую невинность! Словно бы не предлагал мне раньше переспать!
— Уорд, не молчи, — почти взмолился Кай, поднимаясь с постели. Он тоже был в чем мать родила, и поспешно прикрыл стратегические части тела подушкой. — Я не хотел тебя обидеть.
Он действительно, казалось, переживал из-за произошедшего. Было ли дело в том, что я действительно никогда не оказывала такого рода внимания Тайлеру, или же в том, что до нашей судьбоносной встречи в постели, была непорочна, но наша ночь произвела на Кая сильное впечатление, чего он даже и не пытался скрыть.
— И этот твой унылый Уорвик, — пробормотал он как-то особенно убито.
Наличие у меня парня убивало Тайлера, кажется, больше всего. И это даже самую малость льстило.
— Этот мой унылый Уорвик, — согласилась я.
Однокурсник покивал с пониманием.
— А он знает, что ты, ну, была…
Сакральное слово «девственница» или его более вульгарный синоним так и не прозвучал, однако в воздухе многозначительно повисло.
— Нет, — мотнула я головой, чувствуя как с головой накрывает облегчение. — Ничего я ему не говрила.
Мне и в голову не приходило объяснить ту самую важную для меня причину, по которой я никак не решалась разделить с Джоном постель, хотя встречалась с ним уже месяцев десять, и парень мой изнамекался.
Я не хотела вопросов, почему берегла себя, не хотела, чтобы Джону пришло в голову, будто он для меня — особенный, свет в окошке, которому невинная дева решила подарить самое дорогое. Потому что Джон особенным не был. И ничего дарить ему я не собиралась.
— Ну, значит, и проблемы нет, — пришел к простому и прагматичному выводу Тайлер. — Если мы с тобой никому ничего не скажем, никто не узнает. Бросай его без скандала.
Надо сказать, что бросать Джона в любом случае стоило… Но не потому что у нас что-то закрутилось с Тайлером и уж точно не ради этого самого Тайлера.