Не делая резких движений, встаю, факел втыкаю в одну из скоб на стене, меч держу остриём вниз, не хочу провоцировать страшных людей, в оружие они разбираются. Семён так же не поднимает топор, плечом прижимается ко мне.
Свет факела не тревожит хозяев подземки, следовательно, они с ним знакомы. Кое-где раздаются отрывистые, скрипучие голоса, многое я сейчас дал, что бы понять их.
— Может, сумеем с ними договориться? — шепчет Семён.
— Вряд ли, мы для них пища.
— Что делать будем?
— Напасть необходимо первыми, это будет нашим козырем. Определённое смятение в их рядах произойдёт.
— А дальше, что?
— Дальше видно будет. Как только взмахну, мечом, открывай дверь, делай, что хочешь, но проворачивай сквозь сорванную резьбу, это единственный шанс. Мы можем уйти лишь через эту дверь, прорваться сквозь их заслоны немыслимо — как тараканов набежало.
— Людей напоминают. Может всё же попробовать договориться?
— Каким образом? — скептически спрашиваю я.
— Дать что-нибудь.
— Что именно? У нас бусы какие-то есть или станцевать им? Для них главный подарок — наше мясо.
— Я понял, — голос у Семёна предательски дрожит.
— Прорвёмся, — говорю я, успокаивая больше себя, чем друга. Вся надежда на то, что Семён сможет провернуть заклинивший маховик. А если не получится? Я внезапно представил, как вся эта свора ринется на нас, вгрызаться в наши внутренности, разбрасывая по перрону окровавленные кишки. Меня это так впечатлило, что дико кричу, бросаюсь вперёд и с ходу наношу удар по толпе. Невероятно, но я не зацепил, ни одного. Жители подземелий резво отскакивают и вновь выстраиваются дугой, но чуть дальше. Они покачиваются на ногах, руки поднялись, угрожающе выставляют обломки железных труб и арматуры. Мне это крайне не нравится, меч вкладываю в ножны, поднимаю лук, толпа колыхнулась, но я успеваю выстрелить. Тяжёлая стрела попадает в цель, один из жутких людей истошно взвизгивает, попытается выдернуть её из груди. Не давая им прийти в себя, я осыпаю их стрелами. Поднимается страшный вой, они отхлынули, но не уходят. На платформе корчатся в агонии раненые, их оттаскивают за ноги и тут же начинают пожирать ещё живыми. Меня тошнит от омерзительной картины, а Семён со всей мощью навалился на маховик. Используя топор как рычаг, пытается провернуть его. Колесо мерзко скрипит от сумасшедшего натиска, пахнет калёной стружкой, засовы медленно ползут из гнёзд. Подземные люди вновь окружают, на этот раз закрываются обломками листового железа. Вот умные твари!
Они видят, мы почти открыли дверь, выдвигаться стали быстрее. Стрелять по ним бессмысленно, железо, которым они защищаются, тускло блестит при свете факела, это титан, оно слишком прочное, стрела не пробьёт. Что же делать, Семён не успевает отворить дверь. Он взмок словно крыса, свалившаяся в канализацию, мышцы вздыбили одежду, кажется, ткань сейчас лопнет, такие неимоверные усилия производит мой друг. Нам бы ещё минуту, я едва не застонал. Внезапно замечаю свой взрывпакет, как-то вылетел он из моих мыслей, теперь сиротливо лежит под ногами, как я на него ещё не наступил. А ведь он и даст нам необходимую минуту! Резко наклоняюсь, хватаю дрожащей рукой — только бы он сработал! Выбираю самое большое скопление людей, злобно ухмыляюсь и со словами: — Семён, поднажми, — швыряю его в толпу.