— Есть еще одно совершенно ненужное оружие — мы ядовитые. — Девушка сверкнула белоснежными зубами. — Яд не убивает, а только парализует, причем медленно. Достаточно одного укуса; попав в организм, яд причиняет жертве такую боль, что она не в состоянии сопротивляться. Хотя, как я уже говорила, жертве и так некуда деться[412].
Мучения и жестокая смерть при встрече с нелюдьми — вот что ждет юных героев. В «Сумерках» Белла совершает попытку самоубийства, чтобы «обратиться» в вампира: она бросается вниз со скалы. После брачной ночи со своим вампирским женихом Эдвардом она описана как жертва сексуального насилия:
Под слоем налипшего пуха на бледной коже расцветали багровые синяки. Они поднимались до плеч и переходили дальше, на грудную клетку. Высвободив руку, я ткнула пальцем в гематому на левом предплечье — синяк на мгновение пропал и тут же появился снова. Едва касаясь, Эдвард приложил руку к синяку на плече. Очертания точно совпали с контуром его длинных пальцев[413].
Не меньше натурализма и в сцене ее смерти во время родов. Неудивительно, что роман «Пятьдесят оттенков серого», который построен на описаниях сцен экстремального сексуального насилия, вырос из фанфика, написанного поклонницей «Сумерек»[414].
Литературоведы утверждают, что основной посыл вампирских повествований — уход от действительности, а основная целевая аудитория — подростки на пороге совершеннолетия[415]. Психологи считают, что это читатели, склонные отождествлять себя именно с нелюдьми: «Используя спектр разного рода оценок, можно сделать следующий вывод: те, кто читает истории о магах, психологически ощущают себя магами; те же, кто увлечен чтением вампирских историй, ощущают себя вампирами»[416]. Таким образом, нет ничего удивительного в том, что огромное количество людей вполне серьезно думают, что вампиры, ведьмы, зомби и им подобные — реальные существа[417].
Итак, рассмотрим более пристально взаимоотношения между людьми и вампирами. Один из наиболее частых доводов, объясняющих популярность вампирских историй, — это описание романтической любви. Тем не менее остается непонятным, почему нашей культуре, для того чтобы раскрыть эту тему, центральную для романа со времен Лонга, автора знаменитой любовной истории «Дафнис и Хлоя», нужен кровожадный людоед? Какими бы запутанными ни были романтические отношения между современными вампирами и представителями рода людского, ясно одно: человек — добыча для вампира, его основное блюдо и любимое лакомство. Для начала обратимся к произведениям двух популярных постсоветских авторов, Виктора Пелевина и Сергея Лукьяненко.