В этой связи, наверное, стоит упомянуть о том, что Банк Медичи почти не вкладывался в экономический рост, а его средства шли не на продуктивные инвестиции, а на финансирование либо расточительного потребления королевских дворов, либо военных кампаний – от Войны Алой и Белой розы до действий таких итальянских кондотьеров, как Сфорца. Нет ничего удивительного в том, что Медичи не удавалось вернуть деньги, истраченные такими способами. Отсутствие инвестиционных возможностей было еще одной слабостью коммерческого капитализма в эпоху итальянского Возрождения.
Банк Медичи стал не единственной жертвой спада, который с непреодолимой силой задел и другие флорентийские банкирские дома. В 1478 г. дела в банке Пацци, возможно, шли лучше, чем у их главного конкурента, но, судя по налоговым декларациям, его положение тоже было отнюдь не блестящим. Джованни ди Паоло Ручеллаи, второй самый богатый человек во Флоренции, из-за убытков еще до 1470 г. отошел от банковской деятельности. В 1422–1470 гг. количество международных банков (banchi grossi) снизилось с 72 до 33. К 1494 г. осталось менее полудюжины банков – недостаточно для замещения руководящих должностей в Корпорации менял. Спад был катастрофическим. Так, падение Банка Медичи совпало с крахом флорентийской банковской системы. Правда, в XVI в. Флоренция возродилась как банковский центр, но так и не вернула себе ведущего положения финансовой столицы Западной Европы.
Единственным ярким пятном в общей мрачной картине служат Филиппо (1428–1491) и Лоренцо (1430–1479) дельи Строцци. Пребывая в ссылке до 1466 г., они вели дела в Неаполе. В то время как Банк Медичи катился под гору, банк Строцци процветал. Двум братьям Строцци, как до, так и после 1466 г., удалось накопить состояние, которое позволило Филиппо, после смерти брата, построить знаменитый дворец Строцци.
Ответ на вопрос, пережил бы кризис Банк Медичи, если бы им управляли надлежащим образом, так и останется в области предположений. Возможно, Медичи следовало поступить по примеру Джованни Ручеллаи и отойти от дел до того, как убытки поглотили их капитал. Однако никто, и меньше всех Франческо Сассетти, не посмел бы взять на себя ответственность за столь радикальную меру.