Перед тем как приступить к распределению прибыли, Медичи заботились о том, чтобы отложить достаточные суммы на покрытие безнадежных долгов. С этой целью заводились резервные счета – как в наши дни. Управляющего филиалом ждал суровый выговор, если обнаруживалось, что резервов не хватает или приведено недостаточно сведений о платежеспособности должников. Кроме того, для Медичи было обычной практикой открывать счета для начисленной заработной платы[45].
За исключением нескольких страниц в начале libro segreto № 1, можно сделать вывод, что Медичи вели бухгалтерию «по-венециански», то есть активы и пассивы располагались на развороте двух страниц с одним номером. Подобное оформление, кстати, не обязательно свидетельствует о том, что расчеты велись в двойной бухгалтерии. Однако в Банке Медичи – как в Италии, так и за границей – обычно именно так и обстояло дело.
Основу ресурсов Банка Медичи составлял не corpo (основной капитал), а sopracorpo, понятие, которое иногда не слишком адекватно переводят словом «излишек». На самом деле у слова sopracorpo гораздо более широкое значение, чем у слова «излишек» в наши дни. В него входили: 1) нераспределенная прибыль, которую позволялось накапливать и таким образом увеличивать оборотный капитал; 2) деньги, вложенные самими партнерами fuori del corpo della compagnia, то есть сверх и за пределами их долей в капитале; 3) срочные вклады (depositi a discrezione), сделанные посторонними лицами.
Можно видеть, что в одной из позиций, обнаруженной в томе 56 libro segreto № 3, слово sopracorpo используется в первом из трех значений, приведенных выше: оно обозначает нераспределенную прибыль в сумме 43 225 флоринов. В обычном для Банка Медичи партнерском соглашении оговаривалось, что прибыль нельзя изъять до истечения срока действия соглашения, за исключением случаев единогласного согласия партнеров. Такая политика проводилась на самом деле, как явствует из трех конфиденциальных бухгалтерских книг и личной конторской книги Франческо Сассетти.
По уставу каждый партнер обязан был полностью предоставить свою долю капитала, а на недовнесенные средства, если он не исполнял взятых на себя обязательств, начислялись проценты. С другой стороны, партнер всегда мог вложить дополнительные средства fuori del corpo, то есть сверх основного капитала. На такие инвестиции ему полагались проценты, которые выплачивались до любого распределения прибыли между партнерами. Так, в 1462 г. Франческо Сассетти имел на счете более 6 тыс. экю (1/64) в женевском филиале в дополнение к своей доле капитала в размере 2300 экю. Судя по балансу лионского филиала в конце 1466 г., его доля в капитале к тому времени сократилась до 1500 экю. Кроме того, его инвестиции включали также депозит в 5 тыс. экю на имя Амеде де Песме, гражданина Женевы, хотя на самом деле деньги принадлежали Сассетти. Скорее всего, он поступил так, чтобы уклониться от уплаты налога катасто. Сами Медичи помещали деньги на депозит в флорентийском банке и отделениях за пределами Флоренции. В 1430 г. Козимо и его брат Лоренцо, судя по их налоговой декларации, разместили в венецианском филиале 10 тыс. дукатов. Два эти депозита были размещены всего под 5 %, что очень мало. Случалось даже, что один филиал размещал деньги под проценты в другом филиале. Так, филиал Банка Медичи в Венеции, где, скорее всего, наблюдалось изобилие наличного резерва, однако не было инвестиционных возможностей, 25 марта 1459 г. разместил два срочных вклада в филиале Банка Медичи в Милане: один на 15 тыс. имперских фунтов, возобновляемый на период в полгода каждый раз, доход по которому составлял 12 % годовых; и еще один в 2 тыс. венецианских дукатов или 7800 имперских фунтов, который продлевался из года в год. Доход по этому вкладу составлял всего 10 %. Почему такая разница в процентной ставке? Возможно, потому, что один депозит подлежал уплате в постоянно обесценивающейся миланской серебряной валюте, а второй – в стабильных золотых дукатах.