– Прошу… – Капитан провел гостей к трапу, спустился на жилую палубу и указал ни три соседние двери: – Пожалуйста, господа.
– Цэрин и Томас – ваша первая каюта, Кавагути и Огюстен – следующая, – распоряжался Давид. Войдя в свое жилище и пригласив капитана, он плотно закрыл дверь и спросил: – Подводное снаряжение прихватили?
– Да, шесть полных комплектов.
– Кран с лебедкой исправны?
– Разумеется. С их помощью мы загружали на борт два стальных контейнера.
– Значит, контейнеры тоже взяли. Отлично!
– Простите, но вы забыли представиться. Как удобнее к вам обращаться?
– Называйте меня просто – «полковник».
– Понял, господин полковник. Позвольте узнать цель нашего похода?
– Я сообщу вам маршрут через некоторое время. А пока позаботьтесь об охране наших кают…
Давид с Томасом сидели в сторонке и старались не мешать удивительному таинству, происходящему в двух шагах. Расположившись за письменным столом, монах Цэрин колдовал с набором разноцветных жидкостей: разливал их в разные пузырьки, фильтровал, смешивал, грел на спиртовке и снова позвякивал пузырьками. Таинство длилось второй час…
– Что он намерен сделать? – шепотом спросил ирландец, когда шеф запер каюту и уселся в кресло.
– Сейчас он приготовит проявочный состав, – ответил тот и кивнул на пакет с окровавленным куском кожи: – Скоро увидим полную картинку.
– Разве там была неполная?
– Ты плохо знаешь нацистов. Они умеют хранить тайны…
Наконец Цэрин закончил химические опыты и показал на склянку с темной жидкостью:
– Ему нужно немного остыть, а пока следует приготовить фрагмент с татуировкой.
– Как?
– Отмойте его от крови в теплой воде и расстелите на чистой тряпке.
Работка была не из приятных, но Томас, стиснув зубы, сделал все, как требовал тибетский монах.
– Пойдет? – спросил он, разглаживая образовавшиеся складки на человеческой коже.
– Пойдет, – придирчиво осмотрел растянутый на полотенце скальп Цэрин. – Главное, что лезвием не испорчен рисунок.
– Сколько тебе понадобиться времени?
– Около получаса.
– Хорошо. Томас, остаешься здесь. Через полчаса я приведу Кавагути…
Напрасно Давид надеялся на быструю расшифровку татуировки.
Приказав удалиться из каюты всем, кроме японца, он встал неподалеку от письменного стола и не сводил глаз с тощего ученого. Тот водрузил на нос очки, деловито разложил на столешнице какие-то справочники и записные книжки, пестрящие иероглифами, вооружился шариковой ручкой и принялся за послание нацистов…
Изображение руны после обработки приготовленным составом дополнилось многочисленными деталями, которых прежде на темечке инвалида никто бы не отыскал. Наблюдая за действиями Цэрина, а теперь и Кавагути, Давид не переставал удивляться изощренным умам Третьего рейха. «Каков замысел! Какова продуманность каждой мелочи! – чуть заметно качал он головой. – Нам не мешало бы у них поучиться. Ведь, по сути, не беря в расчет крайних националистических идей, мы очень похожи…»