Она отставила термокружку на ступеньку и повернулась к мужу, коснулась его плеча, пытаясь заглянуть в лицо.
— Ты ничего не можешь изменить. Единственное, что в нашей власти, — изменить отношение, принять то, что произойдет…
— Ты не дала мне времени! — почти зло перебил он, наконец снова посмотрев на нее. В его глазах поблескивали с трудом сдерживаемые слезы. — Ты все решила сама за нас обоих! Я могу понять, почему ты не сказала сразу. Я был для тебя никем, просто раздражающим поклонником, за которого ты ухватилась, испугавшись. Но мне казалось, что со временем я стал для тебя что-то значить. Нет, я не рассчитывал, конечно, что ты влюбилась в меня так, как это делают твои героини. Я и сам не герой из романа. Но, по крайней мере, я чувствовал себя нужным. А теперь понимаю, что просто обманывал себя. Даже это, — он поднял руку с обручальным кольцом, — просто фарс. Как я должен все это принять, по-твоему? За три-то дня?
Он осекся, то ли не желая наговорить лишнего, то ли просто выдохшись. Когда продолжил, голос его звучал уже тише и почти безжизненно:
— Я ведь строил планы, понимаешь? Мечтал о том, как лет через пять уйду на покой, поселюсь в твоем доме, стану содержанцем, как ты предлагала. Думал, может, собаку заведем. Я бы с ней гулял и занимался ее воспитанием, пока ты свои романы пишешь. И тут вдруг — все. И не так все, когда рассорились и разбежались, а совсем все. И я должен это принять? Я в курсе, конечно, что ты не без странностей, но ждать подобного от человека, который тебя вообще-то любит, это уже не странность. Это глупость!
Дементьев замолчал и отвернулся, прижимая к лицу ладонь и явно не собираясь продолжать монолог. Вероятно, сказал все, что хотел.
— Это не было фарсом, — только и смогла возразить Ольга. — Глупо думать, что я вышла за тебя замуж, чтобы сделать своим наследником. Если бы я хотела под конец подгадить своей матери, чтобы ей ничего не досталось, я бы просто отдала все, что имею, благотворительным фондам. Это несложно сделать, когда точно знаешь свой срок.
Слова дались нелегко. После развода она постепенно разучилась говорить вслух о своих чувствах. Сначала пыталась объяснять матери и немногочисленным подругам, почему ушла от мужа, искала понимания и поддержки, но так и не нашла, поэтому со временем перестала поднимать эти темы. Но сейчас чувствовала, что должна пересилить себя.
— Знаешь, я разочаровала мать уже самим фактом своего рождения. Она беременела не для того, чтобы получить в итоге дочь, она хотела родить себе идеального мужчину, который никогда не предаст и всегда обеспечит. Единственное, чем я смогла оправдать свое появление на свет, — это выбор правильного мужа. Его она любила больше, чем меня, и наш развод разбил ей сердце. Она не верила, что из меня может выйти толк, сменила пластинку только тогда, когда ко мне пришел громкий успех. Но было уже поздно. И все же я никогда не позволяла ей нуждаться. Я никогда бы не ушла, не убедившись, что так будет и впредь, пока она жива. Какое-то время я буду считаться пропавшей без вести, и все эти годы она будет получать свое обычное содержание, а когда меня признают мертвой, получит положенную часть наследства. Я об этом позаботилась.