Три раза я голосовал, как оказалось, одному фонарю. Наконец, таксист быстро довез нас домой, из страха, что я наблюю ему прямо в машине. Я с трудом дождался момента, когда рухнул на колени перед богами фарфора — Toto, American Standard и Armitage Shanks[38] — чтобы предложить им содержимое желудка в поисках раскаяния и прощения, и клятвенных заверениях никогда–никогда больше не прикасаться к жидкости с червем в бутылке. Несмотря на то, что я не отказался от потакания своим слабостям, после того эпизода я больше ни разу не смог притронуться ни к мексиканской кухне, ни к текиле.
Блинки затребовал, чтобы подставку для гонгов отвезли в его квартиру. Странная просьба, подумал Баз, особенно перед третьим американским туром. Это была большая трубчатая штуковина, и без гонгов вряд ли стоила специальной доставки поздно ночью. Утром подставка была аккуратно собрана и вместе с остальным оборудованием отправлена в Америку.
По прибытия в Нью–Йорк, Блинки затребовал подставку к себе в номер. Это усилило подозрения База. Он просто взбесился, когда Блинки вытащил из неё два кирпичика гашиша.
На этот раз без оркестра The Nice очутились в той среде, откуда вышли. Мы снова предстали трио и выдали джем на тему «Country Pie» Боба Дилана, вплетая в аранжировку другую часть бранденбургского концерта Баха. Мы записали её и другие вещи на концерте в Филлмор Ист, а затем отправились в Детройт.
Печеньки? Шоколадные пирожные? Ну, нам с Ли они очень понравились.
— Йо, чуваки! Чё думаете насчет шоколадных пирожных мисс Мэри по специальному рецепту?
Подозрения подтвердились, когда голова отправилась в путешествие по другим местам. Последние вменяемые клетки мозга пытались предупредить меня, что вечером концерт. Ли принялся уминать новое.
На сцену мы ввалились в состоянии кататонического возбуждения, секретный ингредиент мисс Мэри лучше бы испарился сию секунду. А нам придется пару дней торчать, плюс ещё дня два восстанавливаться. А что это за странный предмет передо мной, с черно–белыми зубами? Что с ним нужно делать, окунать руки в него?
«О да, вот оно как оказывается работает». Мы сыграли один номер дважды, потому что к тому времени, когда закончили номер в первый раз, позабыли, что только что его сыграли. А может он нам так понравился, что мы решили исполнить его снова. В любом случае, нас это не волновало — мы играли, играли, продолжали играть для всех. Абсолютно обдолбанные!
Извините за наше состояние. Мы обожрались пирожными, — тупо извинился я такой же укушанной толпе. Я уже собирался по новой объявить тот же номер, но меня прервал Ли, запутавшись в плаще.