— Что это за место? — спрашиваю. — Для выращивания марихуаны?
Джейс ухмыляется.
— Так задумывалось. Пока копы не начали вести воздушное наблюдение. Теперь это мое убежище, когда мне надоедает быть там внизу с моими идиотскими братьями.
— Ты приводишь сюда всех шлюх своего отца? — интересуюсь у него, выжимая лишнюю влагу из длинных каштановых волос.
Парень хмыкает.
— Ты только что назвала себя шлюхой?
Я лукаво улыбаюсь.
— Давай будем смотреть правде в глаза, ладно? Я сплю с твоим отцом, чтобы он разрешил мне оставаться здесь, в его клубе. Как еще ты меня назовешь?
Джейс поднимает брови.
— Я не знаю. Девушка, которой пришлось принимать трудные решения, чтобы защитить себя?
Дрожа, пожимаю плечами.
— Это звучит гораздо лучше, — соглашаюсь я.
— Вот, — снимает свою кожаную куртку с длинными рукавами и надевает мне на плечи.
Не могу не заметить, что она простая, без нашивок и клубных значков. Думаю, это бесит Дорнана.
— Спасибо, — говорю и трепещу, когда Джейс проводит по моему плечу кончиками пальцев.
Я поражена. Даже спустя шесть лет, даже если он не знает, кто я на самом деле, между нами есть химия, которая трещит и искрится, как шторм, который бушует вокруг нас.
— Присаживайся, — произносит, доставая пару ящиков из-под молока. Он садится на один из них и вынимает полупустую коробку кренделей, чтобы съесть их с бутылкой «Джека», стоящей у его ног. Берет крендель, прежде чем предложить мне.
Я забираю, откусываю от кренделя и смотрю, как парень открывает виски и делает несколько больших глотков. Представляю, насколько это должно обжечь его горло, язык, губы.
Его губы.
— Ты всегда начинаешь пить в десять утра? — спрашиваю Джейса.
Он дерзко улыбается и смотрит на меня из-под своих густых черных ресниц. У него улыбка мамы — с ямочкой, и за это я бесконечно благодарна.
— Только когда нянчусь со шлюхами, — шутит, предлагая мне бутылку. Я делаю глоток, и жидкость обжигает до самого желудка.
— Ты меня даже не знаешь, — проговариваю, засовывая еще один крендель в рот. — Я не думаю, что даже нравлюсь тебе. Зачем ты меня сюда притащил?
Джейс забирает бутылку обратно и глотает горящую жидкость. Он мгновение изучает меня, вызывая неловкое ощущение в животе.
Потому что глядит так, будто знает меня.
— Ты напоминаешь мне девушку, которую я когда-то знал, — тихо говорит он, отводя глаза.
— Правда? — небрежно задаю вопрос. Река слез прожигает дыру в моем гребаном сердце. — Где она сейчас?
Он смотрит на пол, прежде чем снова встретиться со мной взглядом.
— Она умерла.
Я сглатываю огромный ком в горле. Мне нельзя плакать. Если заплачу, все будет кончено. А это не может закончиться. Не сейчас.