— Прости, — спокойно произношу я. Мои тщательно выстроенные планы грозят развалиться на куски, слово хрупкое стеклянное здание, в котором мы укрываемся.
— Все в порядке, — выпаливает он, небрежно махнув рукой. — Это было давно.
Некоторое время сидим в тишине, жуем крендельки и делим «Джека». Чуть позже я начинаю чувствовать расслабленность.
Хватит пить. Тебе нужно держать себя в руках.
— Твой отец немного... всепоглощающий, — наконец, говорю, нарушая тишину.
Джейс смотрит на меня с выражением, лишенным смеха и света.
— Он единственный в своем роде, — отвечает, и я слышу горечь в его голосе.
— Вы двое не очень близки? — Пожалуйста, скажи «нет», пожалуйста, скажи «нет».
— Ха! — хмыкает Джейс, но в его голосе нет радости. Больше похоже на задушенный крик отчаяния. — Нет. Мы не близки.
За произнесенными словами стоит гораздо больше. История, какой он хочет поделиться, но у него хватает ума не делать этого. Он меня не знает. Я могу пойти и рассказать все, что говорит мне, Дорнану.
— Он немного пугающий, правда? — осторожно интересуюсь. Не уверена, как много Джейс раскроет.
Просто смотрит на меня своими яркими голубыми глазами, пока я не начинаю краснеть.
— Что? — переспрашиваю. — Я слишком болтливая? Извини, — неловко ерзаю под его пристальным взором. — Ты меня пугаешь, — наконец, говорю, отводя взгляд.
— Прости, — произносит он, и напряжение снято. — Я просто...
— Ты просто что?
Он наклоняется ближе ко мне и нервно оглядывается.
— Ты должна быть осторожной, — выговаривает. Его голос пропитан беспокойством. — Ты кажешься милой девушкой. Мой отец встречается с такими, как ты, и становится слегка одержимым.
— Я заметила, — отвечаю. Теперь в моем голосе тоже не осталось юмора. Потом качаю головой. — Мне просто нужна была работа, — тихо шепчу. — Теперь, когда я здесь, чувствую, что он не даст мне уйти.
— Не даст, — проговаривает Джейсон. — Мой отец чертовски упрям. Он хочет тебя — он владеет тобой.
В ужасе смотрю на него. Когда я была ребенком, помню, насколько Дорнан казался одержим, но не так, как сейчас. Хотя он ведь организовал для своих сыновей изнасилование пятнадцатилетней девочки, которая называла его дядей. Поэтому, полагаю, ничего удивительного.
— С тобой все будет в порядке, — быстро говорит Джейсон, видя мое лицо. — Главное, не зли его. Через месяц-два у него появится новая одержимость, и тогда ты сможешь спокойно дышать.
Я киваю, внезапно чувствуя усталость и клаустрофобию, несмотря на нахождение в комнате с прозрачными стенами. Забираю бутылку у Джейса и залпом пью из нее. К черту оставаться трезвой. Не знаю, каким образом, бл*дь, справлюсь с тем, что буду пленницей Дорнана, когда все, зачем я сюда пришла — танцевать в бурлеск-клубе и подобраться поближе к клубному дому. Наше