, месье…
Она отошла в сторону; и когда летчик перешагнул порог, граф встал из-за стола и поспешил ему навстречу.
— Как ваши дела, капитан? — Он пожал руку Майкла. — Как ваши раны?
— Намного лучше.
— Немножко коньяка пойдет им на пользу, — предположил граф и лукаво покосился на дочь.
Желудок Майкла испуганно сжался при этих словах, и он энергично затряс головой.
— Нет, — твердо произнесла Сантэн и повернулась к Анне. — Мы должны проверить повязки капитана.
Протестуя лишь для вида, Майкл сел на табурет перед плитой, и Анна расстегнула его ремень, а Сантэн, стоя за его спиной, сняла с него китель и рубашку.
Анна размотала бинты и одобрительно хмыкнула.
— Горячей воды, дитя! — приказала она.
Они осторожно обмыли и просушили ожоги, потом опять смазали их бальзамом Анны и перевязали чистыми бинтами.
— Заживает прекрасно, — кивнула Анна, пока Сантэн помогала Майклу надеть рубашку.
Она и не представляла прежде, какой гладкой может быть кожа мужчины — и на боках, и на спине… На затылке Майкла курчавились темные волосы, а сам он был таким худым, что все позвонки выступали под кожей отчетливо, как бусины чёток, а вдоль них бежали две гряды крепких мускулов.
Сантэн обошла Майкла, чтобы застегнуть на нем рубашку спереди.
— Вы так добры… — тихо произнес он.
Она не осмелилась посмотреть ему в глаза, чтобы не выдать своих чувств перед Анной.
Волосы на его груди были густыми и упругими, Сантэн почти неосознанно слегка коснулась их кончиками пальцев, а соски на плоской крепкой груди были серовато-розовыми и крошечными, но они затвердели и приподнялись под ее взглядом, и это был феномен, который и изумил, и очаровал девушку. Ей и в голову не приходило, что такое и с мужчинами случается.
— Поспеши, Сантэн! — сердито бросила Анна.
Сантэн вздрогнула, только теперь заметив, что разглядывает тело Майкла.
— Я пришел, чтобы поблагодарить вас, — сказал Майкл. — Я не собирался заставлять вас работать.
— Это нетрудно. — Сантэн все еще не смела взглянуть в его глаза.
— Без вашей помощи я мог просто сгореть заживо.
— Нет! — воскликнула Сантэн с излишней горячностью.
Мысль о смерти столь прекрасного существа была совершенно неприемлемой и невыносимой для нее.
Теперь она наконец снова посмотрела ему в лицо, и ей показалось, что сквозь череп Майкла просвечивает летнее небо, — такими синими выглядели его глаза.
— Сантэн, у нас много работы. — Тон Анны стал резче.
— Позвольте помочь вам, — с пылом вмешался Майкл. — Я отстранен… мне не разрешено летать.
Анна явно засомневалась, но граф пожал плечами:
— Лишняя пара рук нам не помешает.