Мы чуть было не обнялись. Этого крепыша после смерти Ганса я был особенно рад видеть. В течение нескольких лет, он являлся моим личным «щитом», не раз спасал от верной смерти, да и по части интеллекта успел зарекомендовать себя наилучшим образом. Именно Гонтарь в какой-то степени мог заменить мне Ганса. Он да Шошин, который в прошлом работал у нас оператором по чрезвычайке, а ныне также сидел в местах не столь отдаленных. С Гонтарем можно было не бояться разъезжать по самым сомнительным «стрелкам», природный сыскарь Шошин подобно охотничьему псу шел на звук и на запах, выцеживая и выуживая любую значимую для империи информацию. Теперь Гонтарь сидел в моем кабинете, Шошина, увы, пока не было.
Про то, как сиделось, спрашивать я не стал, поскольку без того знал, что сиделось не столь уж плохо. То есть, если сравнивать с большинством сидельцев нашей великой и необъятной. Шошина затолкнули в «красную» зону, Гонтаря - в «черную», но мне это было без разницы. И там, и там имелись свои люди, а если бы таковых не оказалось, в ход пошла бы валюта и нужные волонтеры, конечно бы, объявились. Главная подстава, на которой государство спотыкалось и падало, носом бороздя грешную землю, в том и заключалась, что чалились у нас с эффектом «до наоборот». То есть, самые матерые в зонах не задерживались вовсе, лицам второго и третьего уровней предоставлялась целая система льгот, находящаяся в прямой зависимости от степени крутости субъекта. Зоны усиленно подогревал общак, подогревали частные вклады. Если «смотрящий» зоны получал добрый пай с красочной малявой насчет новенького, за судьбу последнего можно было не волноваться. В «красных» зонах подмасливали администрацию, в «черных» - воров. Там же, где правил беспредел, пускали в ход аналогичные методы - то бишь, самых вредных опускали, пугливых стращали, сговорчивых задабривали подарками. Помнится, в одной из зон, куда угодили в позапрошлом году трое моих подопечных, нам даже пришлось разжечь некое подобие революции, в результате которой тамошних отморозков шустро превратили в калек, разбросав по иным точкам, «хозяину» дали по ушам, администрации «поставили на вид». Словом, везде можно было добраться и дотянуться до значимых рычажков-шестереночек, предпринять нужные шаги. Разумеется, должным образом порадели мы и за Гонтаря с Шошиным - людей далеко не последних в нашей империи. Было бы славно, если в кабинет зашли бы сейчас оба, но с Шошиным, судя по утреннему докладу чинуши, выходила какая-то непредвиденная задержка, и приходилось радоваться тому, что есть.