Кто-то яростно зарычал над нашими головами, а спустя пару секунд под днищем БМП блеснула ослепительная вспышка. Раз, другой и третий. Дин знал, как подбивать танки. Справившись с бетонными баррикадами, броневик не справился с бывшим диверсантом. Из пробитых колес со свистом выходил воздух, помпа продолжала их подкачивать, но двигаться дальше бронированный зверь не мог. Прицельная очередь с крыши разнесла вдребезги прожектор, погасила фары. Что-то там начинало, кажется, и дымить.
На фоне черного неба мелькнула тень. Это сиганул с крыши Дин. Прокатившись по тротуару, он поднялся, прихрамывая заковылял в черноту улиц.
- Теперь пора и нам! - Гонтарь кивнул вслед Дину. - Он туда, а мы туда.
Отлипнув от забора, мы бегом припустили к ближайшим домам. Ногу при каждом толчке простреливало дикой болью, но о конечностях не думают, когда спасают жизнь. Ящерицы сбрасывают хвост, крабы расстаются с клешнями, я был из той же породы - и потому не отставал от Гонтаря ни на шаг. Свет в большинстве окон не горел, но, уверен, всполошенные граждане прижимались к стеклу лицами, силясь разглядеть в подробностях агонию некогда шумливого ресторанчика. Кто-то из них злорадствовал, кто-то испытывал страх. Последние имели все шансы благополучно дожить до старости. Ибо страх - ещё и лучшее из всех продлевающих жизнь средств.
Собирались у Марьи на даче, хотя заранее подобный вариант не оговаривался. Дина-Гамбургера, пасмурного, как туча, привез Гоша-Кракен. Каптенармус, живой и невредимый, приехал сам. По идее, следовало бы его вздуть, однако, выслушав бессвязный доклад, как «те» поперли и как он тщетно пытался устоять, я апатично махнул рукой. Еще не веря в столь легкое прощение, бригадир поспешил убраться с моих глаз. Хасан, засевший в углу голодным богомолом, проводил его хищным взором, но ничего не сказал.
Сидели в маленьком зальчике, цедили кофе с коньяком, скупо закусывали. Здесь же над ногой Дина трудилась Томочка, рыженькая девица с тоненькими косичками. Дамочка работала под пятиклассницу, и получалось это у нее, кажется, неплохо. Когда-то, ещё до Фимы, она была у моих ребят признанной фавориткой. увы, появление Фимочки потеснило её с Олимпа. Как выяснилось, ненадолго. Теперь эта девочка чувствовала, что судьба вновь ей улыбнулась, вернув пальмовую ветвь. Ногу Дину успели уже вправить, и сейчас Томочка осторожными движениями втирала в опухшую лодыжку какие-то пахучие мази. Согбенной позой она напоминая прилежную ученицу, пытающуюся вылепить из бесформенного пластилина нечто красивое и изящное. Над моей конечностью успели поработать ещё раньше, и, судя по отдельным репликам, ногой Артур остался крайне недоволен. Что-то ему не понравилось в её форме, и, напугав меня дюжиной словечек на латыни, он влепил мне с пяток уколов, закатав на этот раз в российский могучий гипс. Я заверил лепилу, что гангрены мои враги не дождутся, и Артура увезли в родную больничку.