В спешке я толкнула ближайшую дверь, которая вела в котельную. Внутри оказалось темно. Тут были водонагреватели и какая-то электрическая панель управления – но, очевидно, не дверь на выход. Я попыталась воссоздать в голове план первого этажа и вспомнить, где находились двери по отношению к тому месту, где я стояла, но не смогла. Я слишком волновалась. Мое сердце колотилось. Я шагнула в коридор и побежала в противоположную сторону от лестницы, по которой могла подняться на первый этаж.
Тут был санузел, как я полагала, и, вероятно, только один вход и выход из комнаты, так что я оказалась в ловушке. Позади меня послышались шаги, отражающиеся эхом от бетонного пола и стен. Если тот, кто спускался по лестнице, окажется внизу и увидит меня, блуждающую по коридору в одиночестве, то сразу поймет, что что-то не так. На двери справа от меня была табличка «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», и я медленно повернула ручку, чтобы проверить, не было ли здесь заперто. Она открылась, и я не задумываясь вошла в комнату и закрыла за собой.
Я осмелилась включить свет, как только вошла, не в силах провести даже несколько минут в полной темноте. При свете голой лампочки над головой я заметила, что находилась в комнате уборочного инвентаря. На металлических полках было большое количеств средств для прочистки труб, стирального порошка, средств для стирки, лампочек и воска для пола. В одном углу комнаты на вешалке висела униформа, а рядом со стремянками разной высоты стояли одно на другом ведра. Ко мне внезапно, как удар молнии, пришло осознание, что спускавшийся по лестнице направлялся в ту самую комнату, в которой пряталась я. Я бросилась к первому ряду стеллажей и повернула направо. В маленькой комнатке было еще четыре ряда секций, а рядом со стеной, выкрашенной в темно-серый цвет, на дешевом столе из древесной стружки стоял старый компьютер.
Я случайно оказалась в третьем ряду полок, между банками с красками и стеллажом со средствами для уничтожения насекомых, когда услышала, как ключ вставлялся в замочную скважину. Дверь со скрипом открылась, и кто-то вошел, насвистывая. Стоя между банками с красками, я наблюдала, как какая-то женщина в бежевой униформе взяла пару лампочек с первой полки. Затем она рассеянно подошла к концу прохода и повернула направо. Нужно было найти другое место, чтобы меня не поймали, так что я на цыпочках прокралась к другому концу третьего ряда стеллажей и обошла его. Надеясь укрыться за круглыми банками с каменной солью, я присела и вцепилась в полку, чтобы удержать равновесие. Я затаила дыхание и осмелилась оглянуться через плечо. Уборщица осматривала банки с краской. Она положила все лампочки, которые несла, на поддон с краской, добавила к этому валик и подняла одну банку. Я чуть не потеряла сознание от радости, когда уборщица на выходе выключила свет и щелкнула дверью. После того как она ушла, я подождала несколько минут, гадая, есть ли смысл надевать бежевый комбинезон сотрудника в качестве маскировки или верхней одежды. Я решила не делать этого. Комбинезоны казались слишком громоздкими и тяжелыми, они только замедлят меня, если понадобится бежать. И мне бы очень повезло, если бы комната уборочного инвентаря оказалась тем местом, куда сотрудники исправительного учреждения вешали верхнюю зимнюю одежду на время смены – но это был не тот случай.