Отсчитав про себя обратно от пяти до нуля, чтобы решиться, я побежала что есть мочи с этого холма. Я потеряла правый ботинок – он лежал всего в нескольких шагах от меня, но я не стала за ним возвращаться. Левый ботинок остался в снегу, когда я приблизилась к соснам, и я также не стала терять время на его поиски. Вместо этого я продолжала брести между деревьев, перейдя на шаг, и радовалась, что под мокрыми носками были сухие сосновые иглы, а не снег. Я сильно дрожала от холода и остановилась на секунду, чтобы сориентироваться. Сквозь верхушки деревьев я увидела полоску луны на небе – досадное напоминание о том, что до новолуния оставались считаные часы и к этому времени Вайолет сделает все возможное, чтобы наверстать упущенное. В сосновой роще слышался лишь шум машин, проезжающих по автомагистрали, и мое затрудненное дыхание в морозном ночном воздухе.
Я продолжала идти и наконец увидела облако выхлопных газов, выходящих из трубы пикапа Генри. Мое сердце наполнилось чувством облегчения, хотя мне было слишком холодно, чтобы я смогла закричать от радости. Я выбежала из сосновой рощи; как только Генри меня увидел, он распахнул дверь со стороны водителя. Машину Генри оставил на холостом ходу на обочине шоссе. Мое сердце разрывалось от счастья, что нам удалось это сделать: мы нашли друг друга и были уже на пути к цели, а кабина пикапа согреет меня, как только я заберусь в машину.
– Ты здесь! – воскликнул Генри. – Не могу в это поверить! – Он крепко обнял меня и поднял над землей. – Где твоя обувь?
– Объясню по дороге. Надо убираться отсюда, – сказала я, ступая за ним и забираясь в пикап. Но затем я в замешательстве обернулась к нему лицом. Кабина пикапа была пуста. Там не было ни Миши, ни Трея.
– Где все? – спросила я, чувствуя, как на глазах выступают горячие слезы.
– Садись, – велел мне Генри. – Все хорошо. Нам просто пришлось немного изменить план.
Я залезла на пассажирское сиденье. В пикапе было невероятно тепло – так уютно, что заболели ноги и веки сразу стали тяжелыми.
– Ну а Миша, – взвыла я. – С ней все хорошо? Она жива?
– Жива-живехонька, – заверил меня Генри, закрыв дверь со своей стороны и включив задний ход.
Он свернул на прилегающую дорогу, с которой мы могли объехать школу и вернуться на шоссе. Генри дотянулся до приборной панели и увеличил обогрев, а я наслаждалась тем, как теплый воздух дул мне на колени через вентиляционные отверстия.
– Сразу после того, как твоя мама отвезла тебя обратно сюда, мы обратились к той девушке из книжного магазина «Благовония и Камни» за советом: как обеспечить безопасность Мише до следующего новолуния. Она предложила Мише остаться с ней в Чикаго до тех пор, когда мы не вступим с Вайолет в бой.