Генри положил кредитку в бумажник, мы с ним выскочили за дверь и сели в пикап. Пока Генри запускал двигатель и давал машине несколько секунд прогреться перед тем, как выехать на дорогу, миссис Ричмонд задержалась у дверей, наблюдая за нами.
– Ты знаешь, у моей мамы не все хорошо с головой в последнее время, – сообщил мне Генри. – Как много ты рассказала ей о Вайолет?
– Она спросила об игре, в которую Вайолет заманила нас, а мне хотелось кому-то обо всем рассказать, – призналась я. – К тому же нам не помешает иметь взрослого союзника. Мы ведь и вправду можем попасть в большие неприятности во время этой поездки.
Мы добрались до Кабот Драйв; Генри подал сигнал левым поворотником, пока мы ждали, когда перед нами проедет вагон. Было чуть позже шести утра, но все еще темно, как ночью.
– Я просто надеюсь, что она не расскажет ничего отцу. Он очень сердится, когда она не спит по ночам и не ест. Он несколько раз просил ее поговорить с кем-нибудь в Ортонвилле, и, возможно, она начала принимать лекарства, чтобы справиться с горем, – подробно объяснил Генри.
Поскольку я росла с отцом-психотерапевтом, идея поговорить с терапевтом или даже принимать антидепрессанты казалась мне настолько нормальной, что я часто забывала, что были семьи, для которых это было странно и невероятно.
Я не ответила. Я была вполне уверена, что миссис Ричмонд крутая. В конце концов, она могла позвонить моей маме или в полицейский участок Уиллоу, обнаружив меня в коридоре, но не сделала этого.
Дорога на север обещала быть долгой и не особенно живописной. Сельские дороги были неровными из-за тающего снега, мы не проезжали ни один крупный город в нашем путешествии, кроме О-Клэра. В течение нашей поездки, до того, как взошло солнце, Генри был задумчив и нервно переключал радиостанции, ища новости о пропавшем из исправительной школы в Мичигане подростке.
После того как мы остановились передохнуть на станции отдыха в пригороде О-Клэр, чтобы сходить в туалет, мы принялись за дело. У Миши был сотовый с предоплатой, который она взяла с собой в Чикаго, поэтому ее местоположение нельзя было отследить. Генри написал ей на тот номер и настоял на том, чтобы Кирстен избавилась от обычного телефона и купила новый, так как Миша звонила по нему в школу Трея, притворяясь его тетей.
У нас совершенно не было возможности связаться с Треем.
– Как мы дадим ему понять, что мы уже в пути, и как объясним, куда ему идти? – поинтересовалась я, когда мы уже были в дороге.
– Дымовые сигналы, – пошутил Генри.
– Твоя мама была права. Мы должны создать помеху и отвлечь всю школу, чтобы забрать его, – сказала я. – Не думай, что я сумасшедшая, но, кажется, нам стоит остановиться где-нибудь и купить благовония, чтобы разжечь их и спросить у маятника, который я использовала вчера, когда выбиралась из школы.