– Мы пытались добраться до вас на мосту, но опоздали. Убили двух смирителей, пустивших ищеек по следу, но в скором времени, вероятнее всего, прибудут еще наемники с псами. Вы вторглись на мою территорию. По их мнению, помощи вам ждать неоткуда. Наивные глупцы.
Серовек сделал знак одному из своих людей. Всадник спешился и протянул лорду топор, схожий по размерам с тем, который Ильдико видела у Бришена.
– Что вы делаете? – спросила она.
Серовек снял кожаную защиту на лезвии.
– Путешествовать будет значительно легче, если я срежу стрелы, торчащие из ее светлости.
Отравленная и обездвиженная Анхусет все же смогла согнуть пальцы и слабо ударить Серовека. Один коготь зацепил складку на его бриджах около колена и аккуратно распорол ткань.
– Не прикасайся ко мне, беладинская свинья, – пробормотала она.
Серовек тяжело вздохнул и быстрее, чем Ильдико успела моргнуть, ударил костяшками пальцев по подбородку Анхусет. Ее голова дернулась, глаза закрылись, и каи полностью обмякла.
Ильдико охнула.
– Она убьет вас за это, когда очнется.
Серовек подмигнул и взял плоский камень, который протянул ему один из солдат вместе со сложенным одеялом.
– Нет, не убьет. Я скажу ей, что это сделали вы.
Он прижал одеяло с камнем сверху к спине Анхусет. Стрела в ее плече застряла между двух пластин брони, пришитых к подлатнику. Ильдико вздрогнула, когда Серовек опустил топор на древко, укоротив его до длины ручки маленькой ложки. Быстро, умело и уверенно он проделал то же самое со стрелой в ее бедре. Анхусет дернулась, но не пришла в себя.
Серовек погладил серебристые волосы большой ладонью.
– Полегче, моя красавица. Я закончил. – Он посмотрел на Ильдико. – Сможете ехать на ее жеребце?
– Да.
Потрясение от встречи с неминуемой, жестокой смертью, от которой их спасло внезапное появление Серовека и его людей, лишило ее красноречия и здравомыслия. Сейчас Ильдико была способна лишь на односложные ответы.
Если беладинский лорд заметил это, то виду не подал.
– Хорошо. Анхусет поедет со мной.
Он подхватил раненую каи на руки. Его лицо побагровело, когда он медленно поднял ее. Серовек пошатнулся и резко выдохнул.
– Проклятые каи, – вымолвил он напряженно. – Тяжелее мешка мокрых кирпичей.
Реакция Серовека подтвердила догадку Ильдико. Она никак не смогла бы поднять раненую спутницу и снова посадить на лошадь.
Серовек направился к единственному оседланному коню без всадника. Более крупный, чем остальные, жеребец протестующе заржал и прижал уши, когда хозяин сел верхом со своей ношей. Отряд стал собираться в путь. Один из беладинских солдат поднял лежавший в траве меч Анхусет и осторожно вытащил второй из онемевших пальцев Ильдико.