– Когда-нибудь я найду того француза, который создал эту пушку, затолкаю его в ствол и выпалю… – простонал Клейн, ворочаясь где-то рядом.
Крамер отделался сломанным носом, взрывная волна ударила его лицом о землю с такой силой, что легко сломала кости и хрящи. Дирк решил не говорить этого бывшему лейтенанту. Ни к чему переживать из-за внешности накануне решающего боя. Тем более если он окажется последним.
Мертвый Майор отделался легче прочих, встал, словно ни в чем не бывало, смахнул с лица пыль. Не повезло только Тоттлебену. Привалившись к стене, он не смог убраться подальше. Сталь и огонь не задели его, но обрушили вниз перекрытие. Тяжелая опорная балка – ошкуренное старое бревно – раздавила его голову.
– Он бы все равно не смог идти… – сказал Клейн.
Прозвучало грубо, но никто его не одернул. Каждый из «Висельников», понимая, что слова тут не нужны и бесполезны, воздал память несколькими секундами молчания. Сейчас молчание было торжественнее всяких слов.
«Никак нет, господин унтер, – произнес где-то рядом знакомый Дирку голос, – я продавал капусту в Лейпциге».
Бедный Тоттлебен, который так уважал и любил цифры. Теперь от него остались только цифры – какое-то количество кубических сантиметров и грамм мертвой плоти. Все то, что было им прежде, покинуло этот мир бесследно.
– Доклад! – приказал Дирк, отвесив себе звенящую мысленную оплеуху. – Кого мы еще потеряли?
Рошер, с трудом доковылявший до разрушенного и заваленного обломками перекрытия «штаба», отрапортовал:
– Один рядовой, господин унтер. Брюкнер. Раздавлен. Остальные целы. И…
– Что за «и»?
– Херцог. Он был наверху, когда «чемодан» лопнул.
Остов бетонного сооружения, в котором укрывался Херцог, исчез, как сдутый с поверхности стола бумажный домик. На его недавнее присутствие указывали лишь несколько бесформенных валунов, которые даже фугас не смог вытащить из земли. Все остальное обратилось мелким щебнем и разрозненными камнями, между которыми можно было заметить то кусок проводки, то валяющиеся отдельно лестничные ступени.
– Шеффер идет…
Денщик уцелел, хоть и находился неподалеку от эпицентра. Он брел к Дирку, таща в руках что-то, из-за земляной завесы, до конца не рассеявшейся, нельзя было разглядеть, что именно. Но когда он подошел ближе, стало видно, что в руках у него тяжелое и длинное ружье «Херцога» и что-то еще – прямоугольное и маленькое. Ружье Шеффер протянул Дирку. Этот простой жест обозначал многое, в нем было что-то от поднесения дара.
– Херцог закончил свою охоту, – сказал стоявший за плечом Дирка Мертвый Майор. – Вот пример истинно счастливого мертвеца. Отошел к Госпоже, так и не бросив своего увлечения.