Роман изначально был встроен в «Историю будущего». Микросюжет о предотвращении мятежа позднее лег в основу «Долгой вахты», история о курсанте с Ганимеда нашла поддержку в «Фермере в небе», а венерианские джунгли пришли в роман из недавно написанной «Логики империи». Правда, позднее, в «Кукловодах» и «Марсианке Подкейн», Хайнлайн пересмотрел вопрос о местном населении. Зато марсианская идея «двойного мира» затем использовалась в «Красной планете» и позже перешла в «Чужака». И только история о взорванной пятой планете так и осталась в подвешенном состоянии.
Откуда писатель берет свои идеи? Нет-нет, не отвечайте, это был риторический вопрос. Гораздо интереснее, куда эти идеи отправляются после того, как ими попользовались. Не могу не отметить одно забавное совпадение. Если положить рядом «Космического кадета» и «Звездоплавателей» Г. Мартынова, в них обнаружится много общего: это и Фаэтон-Люцифер с его разумными обитателями, уничтоженный и превращенный в Пояс астероидов, это пленение землян венерианами-амфибиями, это тюрьма в подводном городе, где по сюжету один из пленников болен, трудности коммуникации с аборигенами, отлет с Венеры на древнем корабле, найденном в джунглях… Вряд ли Мартынов читал Хайнлайна, но параллели в сюжетах, на мой взгляд, вполне очевидны. Или возьмем болото с трансурановыми элементами. У Хайнлайна оно куда меньше, чем в «Стране багровых туч», но все же присутствует. Да и корабль, погрузившийся в болото, имеет место быть.
Но вернемся к роману Хайнлайна. В нем присутствует еще один важный элемент, который нельзя не упомянуть. Это тема идеальных рыцарей, которые держат в стальных перчатках наш хрупкий мир. Как и любая другая идеальная вещь, она выглядит совершенно нереальной. Потому что настоящие джедаи существуют только в кино. Голливуд учит нас, что воспитать высоконравственное существо, чтущее заповеди, проще простого: нужно в детстве запереть его в каком-нибудь бомбоубежище или на необитаемом острове и с младых ногтей учить только хорошему. Реальность подсказывает мне, что моральные догмы, не закаленные в горниле жизни, разбиваются вдребезги при первом же столкновении с настоящими проблемами. Хайнлайн описал в романе систему воспитания идеального человека, весьма близкую к голливудским рецептам. Но он не стал бы любимым детским писателем миллионов, если бы сам, своими руками не снес эту пафосную картинку ко всем чертям одним-единственным эпизодом, когда кадет приходит к наставнику после тяжелого разговора с родителями. И вот что отвечает ему наставник: