Сейчас мое воображение рисует Рафа с двухфутовой дубинкой между ног. Что кажется нелепым, потому что...
– Вот, – говорит Раф, появляясь в поле моего зрения.
Я немного подпрыгиваю и перестаю думать. Горячий румянец заливает мне щеки, когда мужчина протягивает энергетический батончик.
– Ешь, – говорит он.
«У тебя в кармане батончик или ты просто рад меня видеть?»
Подавив свой безумный смех, я забираю у него угощение.
– От мертвеца, – говорю я, указывая на очевидное. – А это обязательно?
– Возможно, это наша единственная еда на следующую неделю.
Что ж, это все объясняет. Думаю, мне придется. Я разворачиваю батончик, и когда Раф не делает ни малейшего движения, чтобы съесть второй, разламываю пополам и предлагаю ему одну порцию.
– Мне нужно, чтобы ты тоже был сильным, на случай если нам придется бороться с аллигатором.
Тень улыбки касается его лица.
– Аллигаторы застенчивее, чем ты думаешь.
«Не только они».
Откусив от батончика, я давлюсь вкусом. Гранола с арахисовым маслом. Сухой. Несвежий. Ужасный. Я съедаю каждый кусочек, слизывая крошки с грязных пальцев. Раф делает то же самое, а потом мы моем руки дождевой водой.
– Завтрак чемпионов, – сухо отвечаю я. – Ням-ням.
Он отряхивает длинные пальцы, и на какой-то голодный миг мне кажется, что он должен был позволить мне вылизать их дочиста. Это говорит мой желудок. Возможно, Мендоза прикасался ко всякой гадости в джунглях.
«Как его пенис».
Ладно, мне правда нужно выбросить его член из головы.
«Сосредоточься, Ава. Сфокусируйся».
– Так что же нам теперь делать? – спрашиваю я Мендозу, шлепнув себя по щеке, куда садится жук.
Я чешу руку, потому что она вся в укусах насекомых. Стараюсь не обращать на них внимания, но ощущаю, как меня кусают, и чешется все тело.
Кажется, им нравится моя бледная мягкая кожа и бронзовый загар Мендозы. Ублюдки. Я шлепаю другого.
Пока я шлепаю жуков, мужчина подходит ко мне и протягивает руку.
– Дай мне руку.
Мне любопытно, а он осматривает мое запястье и припухшие рубцы. Я всю ночь чесала укусы, и некоторые из них выглядят довольно плохо.
– Ты ничего не сломала. Мы могли бы завернуть руку, просто чтобы ты не ударилась, но опухоль должна спасть. Что касается укусов... ты поранишь себя, Ава, – говорит он. – Мы должны испачкаться грязью.
– Грязью... еще больше? – смеюсь я. – Мы недостаточно грязные?
– Для нашей кожи. Чтобы нас не искусали еще больше.
Мне не нравится мысль о том, чтобы добровольно стать еще грязнее, но как раз в этот момент на меня садится еще один жук. Я отмахиваюсь.
– Давай сделаем это.
– Пойдем, – говорит он мне. – Пойдем к реке.