— Сказала крыса.
— Крысы по крайней мере умные.
— Но крысы.
— Отличные животные.
— И крысы.
— Да-да, — отмахнулся Диор. — Но мало проблем, что эта сука принесла, сейчас мы ещё и между собой устроим войну. Самое то перед бурей, — усмехнулся он. — Ты не понимаешь, Тэйлон. У нас проблемы, которые надо решать. И меньше всего я хочу, чтоб мы устроили разборки внутри рода.
— Мы постоянно срёмся.
— Ага, но это другое. Короче, я тебе всё сказал. Ты всё равно выведешь её, а я не вижу причин устраивать сейчас разборки из-за того, что уже не изменить. Надо было действительно её грохнуть первым… — пробормотал он.
— Какой крайний срок?
— Её отбытия? Завтра лучше. На край послезавтра, но тогда с утра. Если она будет здесь, я без зазрения совести её сдам. Я не знаю, как ты её будешь выводить, но тебе явно виднее. Ты же у нас… — он усмехнулся, глянув на меня исподлобья, — спец по этому.
Спец по этому…
Я вышел из кабинета в самом хреновом расположении духа. Голову разрывало два вопроса: правильно ли я делаю и что, собственно, делать дальше.
Я занимался эвакуацией людей. Много раз вытаскивал их из горячих точек и даже полного окружения. Не защищал, как телохранитель, а именно отвечал за то, чтобы они оттуда вышли живыми. Разницы некоторые не увидят, но она есть и очень колоссальная — проводники не бросаются закрывать грудью своего нанимателя.
Но проблема в том, что я не мог уйти с ней. Ни сейчас, ни потом. Моя миссия здесь, и она уже набирала обороты.
Я знал, куда поселили Юнону. Даже просто потому, что там сейчас стояла охрана в количестве шести человек.
— Помыли? — уточнил я, подойдя поближе.
— Только что вернулись, господин Тэйлон. С ней служанки. Попыток уйти не совершала. Сейчас там лекарь.
Потому что уйти ей некуда.
И да, лекарь был теперь и у нас в поместье. Бегать за город, когда он будет нужен здесь в случае нападения, было, понятное дело, невозможно. Куда логичнее, чтобы он всегда дежурил здесь, и за определённую сумму мы смогли анонимно нанять себе одного, может потом увеличим штат лечащего персонала. Посмотрим, короче.
Я вошёл без стука.
Юнона сидела на небольшом пуфике ко мне обнажённой спиной. Рядом сидела бабка, которой, наверное, уже было за сотню лет, и медленно исцеляла раны на её теле. А исцелять было что: Юнона смогла от души порезвиться и повырываться, из-за чего её буквально всю подрало.
Ещё когда мы только её вытащили из западни, у неё буквально висело два пальца, которые распороло шипами. Лицо, руки, грудь, спина, ноги — ей досталось по полной программе. А учитывая, как она вырывалась, практически все раны были порванными. Такое не заживает на человеке быстро.