Для изготовления зелья мне недоставало еще одного ингредиента — кофеина. Годилось как кофе, так и чай, поэтому я спустился на кухню, где Нана с Анфисой занимались ужином. На меня они не слишком обращали внимание, лишь Нана поинтересовалась:
— Ярослав Игоревич, не желаете перекусить?
— Нет, я только выпью кофе, — буркнул я в ответ, не позволив им готовить его мне.
Они-то наверняка сварят мне слабый кофе, еще и сахара с молоком туда добавят, что класть в зелье никак нельзя.
Сварив целую турку кофе, я, перелив все в большую чашку, быстро покинул кухню и вернулся в комнату, заперев дверь.
«Подъем» готовился из трех ингредиентов где половину занимала живая ойра, и еще четверть алкоголь и четверть крепкий кофе. Это зелье мы нередко готовили самостоятельно буквально на поле боя, если предстояла серьёзная стычка с чародеями.
Простых солдат с низшей категорией некоторые командиры и вовсе регулярно накачивали этим зельем, пренебрегая правилами дозировок. Среди своих подчинённых я такое жестко пресекал, но едва ли в других войсках так делали. Все это влекло за собой плачевные последствия. Солдаты быстро подсаживались на эту дрянь, некоторые и вовсе находились под ней регулярно. А через пять-десять лет систематического употребления человек попросту лишался и человеческого вида, и рассудка. Но империю это едва ли заботило, империи нужны были сильные бойцы, бесстрашные воины, проблемы простых вояк мало кого интересовали. Выжать и выкинуть — война всех прожуёт и переварит, во имя победы, во имя Славии.
Быстро смешав все ингредиенты, я сделал «подъем». А потом поспешил в восточную башню, где находилась воронятня.
Вороны жили в башне всегда, с самого момента появления дозорных башен и осадной стены. Птицы, чувствуя силу рода, сами слетались сюда со всей округи. Обычно здесь жила одна стая, но таких редкие говорящие вороны как Гарыч, попадались редко. Сейчас он был такой один.
В башне было прохладно, ветер задувал в узкие окна, пахло прелой листвой и вороньим пометом. Вороны меня восприняли спокойно, я бы даже сказал прохладно. Несколько молодых с интересом взглянули на меня, но быстро потеряли интерес, продолжив клевать из кормушек сырое мясо, мешанку из тертых овощей и каш, которое каждое утро им приносил Савелий. Обычно здесь обитало не больше десяти воронов, но чаще куда меньше. Большинство прилетало лишь подкрепиться, а затем вновь убиралось восвояси.
Главным, можно даже сказать — царем башни, сколько я себя помнил, был Гарыч. Он никогда не покидал башню и гнездился прямо здесь со своей подружкой. И когда приходило время выводить потомство, Гарыч больше никого из собратьев не впускал в башню. До тех самых пор, пока подросшие птенцы не становились крепче.