Мать участливо закивала, принимая настойку из рук врача. У меня же перед глазами все поплыло, комната медленно завертелась. Что за дрянь я только что выпил?
Как-то резко врачеватель испарился из комнаты, надо мной нависло обеспокоенное лицо матери, твёрдой рукой она уложила меня на подушки.
— А если я усну и исчезну? — в ужасе пробормотал я.
— Спи, Яр, нужно отдохнуть, спи… спи… спи… — голос матери тянулся эхом сквозь сон.
Кто-то скребся в углу и угрожающе подвывал. Я открыл глаза и резко сел в постели. Торопливо осмотрелся — спальня: я не исчез, я до сих пор в прошлом! Это обнадежило.
В углу снова раздался скрежет, устрашающе ухнуло.
— Что тебе-то нужно от меня? — недовольно заворчал я и посмотрел в тот угол.
Домовой как всегда не ответил, похрустел стеклом и быстрой маленькой тенью шмыгнул вон, сердито бормоча что-то бессвязное. Ясно, злится, что я окно снова разбил.
Окно, кстати было заколочено, но стекло вставить еще не успели. Из целого же окна в комнату заглядывал полумесяц. Получается, уже ночь. Надо же, целый день проспал!
Встал с постели, побродил по темной комнате, ища фонарь. Он отыскался в столе.
Отец к счастью сегодня не отправил меня в темницу за решетку. Может и не отправит, при всей его строгости он был весьма отходчив и не злопамятен, но ложь никогда не любил, поэтому есть вероятность, что будущей ночью спать в своей комнате уже не придется.
Подумал — это и к лучшему, что я проснулся сейчас, посреди ночи. Значит, все спят, и я могу спокойно сходить вниз к родовому древу и обратиться к предкам. Ответы мне нужны как никогда.
Босиком, чтобы не шуметь, я спустился вниз и шмыгнул во внутренний дворик, который с четырех сторон окружали стены и башни Воронова Гнезда. Сюда выходили окна из родительской спальни, поэтому щелкнув рычажком на фонаре, я погасил светоносный ойра-камень и только потом вышел во двор.
Родовое древо блистало в лунном свете, будто бы вокруг него кружили тысячи светлячков. То здесь, то там ветвь за ветвью тускло переливались всеми цветами радуги сила рода. Древо уже начало скидывать листву, и каждый мой шаг сопровождался ее тихим шуршанием под голыми ступнями. На короткий миг древо вспыхнуло ярче, словно бы приветствуя меня.
Я низко поклонился, коснувшись кончиками пальцев листвы:
— Славься Род, Славьтесь Гарваны, Славьтесь предки, — как можно тише приветствовал я род. Закончив с церемониями, торопливо зашагал к стволу древа, положил ладонь на него, коснувшись шершавой коры, и закрыл глаза, мысленно призывая родовых духов:
«Предки, отзовитесь. Мне нужны ответы».