– Черт побери. Вы в этом уверены?
– Он уже пытался найти и забрать его, – кивнул Ричер.
– А как Клостерманн объясняет то, что из-за этого его проекта был убит человек?
– Он утверждает, что Гарза работала не только у него. Говорит, у нее в разработке было много проектов. В ее смерти обвиняет каких-то отморозков из Нэшвилла, у которых она что-то вынюхивала.
– Но вы ему не поверили.
– Я не утверждаю, что это он ее убил. И не утверждаю, что он работает на русских. Но всегда вижу, когда человек что-то недоговаривает.
– Скажу своим людям, пусть еще раз к нему приглядятся. Отдельные ячейки организации так изолированы одна от другой, что можно состоять в браке и не знать, что твой муж или жена – местный русский агент.
– Понимаю.
– А что Резерфорд? Говорите, не знает, где находится сервер? Уверены, что он говорит правду?
– Уверен. Оказывается, он использовал этот сервер и в другом своем проекте и…
– Только не говорите, что он все стер.
– Нет, не стер. Не волнуйтесь. Еще до вирусной атаки он убедил городские власти купить вспомогательную программу резервного копирования для всех компьютеров. Но у них не хватило денег, и тогда он постарался создать собственную из того, что было под рукой. Предполагалось, что она станет копировать все, что есть на сервере, но этого не случилось. И он понял, что программа не сработала. Он так расстроился, что выбросил все оборудование на свалку.
– Он должен снова найти его.
– Пытается.
– Да? А зачем? Чтоб отдать Клостерманну?
– Нет. Он считает, что сервер может помочь ему еще кое в чем, он как раз над этим сейчас работает. Сервер ему самому нужен.
– Вы можете помочь ему в поисках?
– А вы? С вашими-то ресурсами… ФБР все-таки.
– Нет, – покачала головой Фишер. – Если русские заметят, что по местным свалкам рыскают толпы федеральных агентов, они сразу догадаются, где надо искать. Делать это надо без лишнего шума. Дайте еще пару дней. Прошу вас.
– А что за эти пару дней изменится? До выборов еще несколько недель. Резерфорд может самостоятельно найти сервер и придумать, как для вас сделать копию. У него мозги варят.
– Все не так-то просто. Первым делом у нас выборы. Да, они еще не скоро. Но за тридцать дней до выборов будет так называемая заморозка систем. В любое оборудование, связанное с компьютерами, нельзя будет вносить малейшие изменения. Это примерно то же самое, что делают компании и интернет-магазины с кредитными карточками, когда приближаются «черная пятница» и Рождество. Они следят за тем, чтобы никто не загружал нового программного обеспечения, которое, не дай бог, сработает не так, как надо, и в самый решающий момент напортачит. Следовательно, если мы не сможем практически подтвердить, что «Часовой» – программа надежная и сбоев до сих пор не давала, то перед нами реальная проблема. И если – или когда – мы получим сервер Резерфорда, то даже не будем знать, что именно надо искать. Там тысячи документов, и я очень сомневаюсь в том, что один из них лежит в папке с надписью: «Сведения, касающиеся личности русского шпиона». Потребуются самые разные перекрестные ссылки. Нешаблонное мышление, всесторонний подход. Возможно, даже гадание на кофейной гуще и бросание куриных костей. В конечном итоге главное, как я уже говорила, – нам нужна была эта штука уже вчера.