И моя тоже.
– Ничего, прости. Ты о чем?
– Я сказал, что нормальность переоценивают. – Макс склонил голову набок и окинул меня острым взглядом, не оставив без внимания ни расширенные зрачки, ни учащенное дыхание. – Хочешь поговорить о вчерашнем вечере?
– О вчерашнем вечере? – Может, он представил сейчас, как я спал в его постели?
– О выпивке, – пояснил он. – Хочешь об этом поговорить?
– Нет. Помнишь – мы здесь для того, чтобы хоть на несколько часов обо всем забыть?
– Ладно, – проговорил он и сменил тему. – Ты проголодался? Я – да. Давай что-нибудь съедим. Но без пива.
– Конечно, – мрачно улыбнувшись, согласился я, и мы пошли дальше. – Давай возьмем по коробке сока и бутерброды с арахисовым маслом.
Макс рассмеялся и указал подбородком в сторону пиццерии, куда туристов завлекал запах пеперони.
– Как насчет пиццы и колы?
– Если хочешь.
– Мне-то пойдет, а тебе?
– А что – мне?
– Чего хочешь ты?
– Я просто сказал… – Внутри поселилось разочарование. – Боже, может, ты уже заткнешься и позволишь о себе позаботиться?
Слова вырвались прежде, чем я успел сдержаться. Макс удивленно взглянул на меня, а я выругался.
– Я имел в виду обед, – пробормотал я. Он продолжал улыбаться, и я закатил глаза. – Молчи. Пошли есть пиццу.
Мы разделили пиццу с пеперони и запили ее содовой. Макс рассказал мне о жизни в Сан-Франциско и о лучшей подруге, танцовщице по имени Дарлин. Взамен я поведал ему о Холдене.
– Это парень с Аляски, – медленно произнес я. – Вначале, когда я еще сопротивлялся, он стал… другом.
– Ладно, – Макс склонился над маленьким высоким столиком, по размеру едва ли превышавшим поднос с пиццей. Он слушал очень внимательно, всем своим существом.
– Но я не собираюсь вдаваться в подробности, – проговорил я. – Не здесь.
– И не нужно, Сай, – сказал Макс. – Но мне бы хотелось знать, что там было и нечто хорошее. Хоть что-то. Что все это не слилось в сплошной ночной кошмар.
Я перевел взгляд на залитую солнцем улицу.
– Это и был ночной кошмар. То, что нас с Холденом поймали, лишь усугубило ситуацию. Мы ничего не делали, – быстро добавил я. – Просто пытались согреться. Он так сильно дрожал… Нас заставляли спать в одной хижине, но касаться друг друга запрещали. Вроде как проверяли силу воли.
Рыночная площадь исчезла. Я съежился под рваным одеялом, а Холден в нескольких футах от меня дрожал и тихо стонал.
– Я пробормотал: «К черту», придвинулся к нему и попытался согреть. Я поклялся, что не усну, буду настороже, но стало так хорошо. Не только из-за тепла. Просто прикоснуться к кому-то, не будучи при этом избитым или… – Я закрыл глаза, и воспоминания набросились на меня с кулаками, дубинками и ледяной водой. – Но я заснул, и нас поймали. Не обошлось без последствий.