Прежде чем я успел заговорить, Рамона продолжила, посыпая утку, которую готовила, апельсиновой цедрой.
– Она также хотела бы, чтобы сын вступил в брак по любви, пусть и не так поспешно. – Она искоса взглянула на меня. – Не думаю, что Фейт подходит Сайласу. Вообще, было бы чрезвычайно сложно найти для него подходящую женщину. Я бы сказала, невозможно.
Я все еще пытался придумать, что сказать, когда Рамона оживилась, и осведомленность исчезла из ее голоса.
– Хотя, учитывая проблемы мистера Марша со здоровьем, полагаю, сегодня вечером он уступит Сайласу место генерального директора. И брак не потребуется. – Она взглянула на меня и просияла. – Разве не здорово?
* * *
Я закончил дневную смену. Всю неделю Эдвард со мной почти не разговаривал. А если все же произносил пару слов, был вполне любезен, без обычного рычанья или ругани. И это вызывало определенные подозрения. У меня выдался свободный вечер, и Даниэль сообщил, что в городе намечается вечеринка. Я ухватился за возможность выбраться из дома. Не было смысла мучить себя, наблюдая за Сайласом с невестой.
Прежде чем подняться в свою комнату, я зашел в библиотеку за новой книгой. Сезар разрешил мне взять все, что захочу, лишь попросил вернуть книги на то же самое место.
Войдя внутрь, я изумленно уставился на книжные полки от стены до стены, забитые томами в кожаных переплетах, в основном справочниками и энциклопедиями. Помимо них, встречались старые книги в твердых обложках семидесятых и восьмидесятых годов. Центральное место занимал огромный письменный стол у высокого окна с зеленой лампой от Тиффани в углу.
А за столом сидел Сайлас.
В строгом темно-синем костюме с галстуком более светлого оттенка он выглядел так, словно сошел со страниц «GQ». Рядом с ним лежал чемоданчик. Волосы все еще не просохли и блестели после душа, в воздухе висел легкий аромат одеколона и мыла.
Он был один.
При виде Сайласа сердце ускорило бег, а затем ударилось о ребра. Теперь, когда я начал что-то подозревать, его красота вызывала болезненные ощущения. Образец мужского совершенства. И все же для отца он был недостаточно хорош.
– Привет, – произнес я.
Он поднял голову, и на долю секунды лицо его осветилось, потом снова помрачнело. Под глазами залегли темные круги, а челюсти напряглись и плотно сжались.
– Привет.
– Все хорошо?
Сайлас помедлил. Во взгляде его мелькали сотни мыслей, но, судя по мрачному выражению лица, хороших среди них не было.
– Прекрасно. – Он указал на чемоданчик на столе. – Вся та дрянь, что я показал тебе в ресторане. Я наконец-то набрался смелости рассказать об этом отцу. Думаю, после ужина вполне подходящее время. – Он оглядел меня с ног до головы. – Ты сегодня работаешь?