– Та-а-а-к, – с сомнением произнес Пуаро.
– Я же предупредил, что в этом нет ничего такого. – Арбэтнот говорил извиняющимся тоном. – Но вы знаете, как это иногда бывает: раннее утро, полная тишина и покой – в такой обстановке все кажется серьезнее, чем на самом деле, прямо как в настоящем детективе. Хотя все это, конечно, глупости. – Мужчина встал. – Если я вам больше не нужен…
– Благодарю вас, полковник Арбэтнот, это все.
Военный на минуту заколебался. Было видно, что его недовольство тем, что его допрашивают «иностранцы», испарилось без следа.
– Я хочу сказать о мисс Дебенхэм, – заметил он довольно неуклюже. – Можете поверить мне, что с нею все в порядке. Она настоящая pukka sahib.
И, слегка покраснев, он исчез.
– А что значит это pukka sahib? – заинтересованно спросил доктор Константин.
– Это значит, – ответил Пуаро, – что отец и братья мисс Дебенхэм ходили с полковником в одну и ту же школу.
– Вот в чем дело. – Доктор Константин расстроился. – Тогда к преступлению это не имеет никакого отношения.
– Вот именно, – согласился с ним сыщик.
Погруженный в свои мысли, Пуаро выбивал пальцами какой-то мотивчик на крышке стола. Наконец он поднял глаза.
– Полковник Арбэтнот курит трубку, – заметил он. – В купе мистера Рэтчетта я нашел ершик для чистки трубок. А Рэтчетт курил только сигары.
– Вы считаете…
– Пока что он единственный, кто признался в том, что курит трубку.
– И вы думаете, что возможно…
Пуаро яростно покачал головой:
– Это просто невозможно… совершенно невозможно, чтобы благородный, слегка глуповатый английский джентльмен двенадцать раз воткнул нож в своего врага. Разве вы не чувствуете, друзья, как это невозможно?
– Ну-у, это уже из области психологии, – сказал месье Бук.
– А психологию надо уважать. На преступлении стоит автограф, и этот автограф принадлежит не полковнику Арбэтноту. Пойдем дальше.
На этот раз месье Бук не стал говорить об итальянце, хотя и подумал о нем.
Глава 9
Показания мистера Хардмана
Последним пассажиром первого класса был мистер Хардман – крупный шумный американец, который в вагоне-ресторане сидел вместе с камердинером и итальянцем.
Когда он вошел в вагон-ресторан, на нем были надеты яркий клетчатый костюм, розовая рубашка и кричащая булавка для галстука. Было видно, что во рту у него что-то постоянно перекатывается. Его грубое мясистое лицо с резкими чертами дышало добродушием.
– Доброе утро, джентльмены, – произнес он. – Чем я могу быть вам полезным?
– Вы уже слышали об убийстве, мистер… э-э-э… Хардман?
– Конечно. – Он перекатил во рту жвачку.
– Нам необходимо опросить всех пассажиров поезда.