Ира закричала и проснулась. И оказалась почему-то не в кровати, а на детской площадке. Из-за порывистого ветра, который налетал со всех сторон, она едва стояла на ногах. Живот пропал. Чуть в стороне стоял светловолосый ребёнок. Рядом с ним присел на корточки Маркус.
— Видишь того мужчину? Он плохой, — говорил он ребёнку на ухо, указывая на какого-то прохожего.
Ребёнок держал в руке пистолет. После слов отца он прицелился в незнакомца. Тот даже не подозревал, какая опасность ему угрожает.
— Нет! Так нельзя! — закричала Ира.
— Не волнуйся, мам. Его можно, он же плохой, — сказало дитя.
Марк посмотрел на женщину, но ничего делать не стал.
Ира проснулась в своей кровати в холодном поту. Ощупав себя, она убедилась, что живот на месте, и села. Ричард, сидевший в кресле, отвлекся от телефона, в котором что-то читал. Он молчал, чувствуя что-то тревожное в воздухе, и посмотрел на Иру.
— Риччи, мне нужно уехать отсюда.
— Скажите Марку, что вам нужно, и он сам вам купит, — неправильно понял её парень.
— Ты не понял. Я хочу уехать в Россию. Помоги мне.
Риччи положил телефон на стол, поняв, что разговор серьезный.
— А как же Марк?
— Он удерживает меня силой. Здесь у меня нет никаких прав.
— У вас с ним ведь всё в порядке. Вас никто не обижает. А с ним никто и не обидит.
— Он хочет жить так и дальше. Я не соглашалась на это. А мой ребёнок? Что будет с ним, когда он вырастет? И каким он вырастет? Будет управлять картелем?! И в каком возрасте он убьёт первого человека?!
Риччи молчал.
— Мне нужно позвонить своему другу, — продолжала Ира. — Меня ищут, просто не могут найти. У Маркуса в этом городе все подкуплены, уверена, они мешают русским найти меня. Я хочу вернуться домой.
— А что вы хотите от меня? — спросил парень.
— Дай мне позвонить.
— Марк запретил мне это делать.
— Пожалуйста.
Риччи задумался. Он слишком хорошо представлял, что с ним будет. Маркусу он нравился, но не настолько, чтобы тот простил предательство.
— Он убьёт меня, — сказал парень и посмотрел на неё — так ровно и спокойно, будто сообщал новость об уборке картофеля в далекой Беларуси.
Противопоставить этому было нечего, и она не решилась больше его уговаривать. Ира залезла на кровать, прижалась к стене и поняла, что плачет. Ей не было жалко себя — она безумно жалела ребёнка, у которого не будет выбора, каким ему расти. Марк сам решит, как его воспитывать, и ничему хорошему он научить его не может.
Она так рыдала, что даже не заметила, как Риччи вышел из комнаты, затем вернулся и протянул ей какой-то предмет. Протерев глаза, Ира увидела мобильный телефон.