Ира вспомнила, что именно притягивало её в нём. Она любила именно таких мужчин, они притягивали её потому, что она умела их смягчать. И знала, что такая нежность им нужна и нравится. Сейчас, задним числом, она поняла, что это очень было похоже на трюк подсознания, когда единственным спасением было незнание. Но этого уж точно не стоило говорить Егору.
— Взамен за ваш рассказ хочу рассказать, что удалось узнать мне. Татуировка у Деда на шее не появилась. А этого адреса, — он достал из пиджака сложенный лист бумаги и положил на стол между ними, — не существует. То есть никакого «Джиголо» рядом с клубом Марка и вообще в Нью-Йорке нет. Яна допрашивали в другом месте. И… — спецагент замялся, но посмотрел ей в глаза. Ира отвела взгляд, слушая с заторможенным вниманием, — он пропал после допроса. О нём ничего не слышно. На ваше письмо не было ответа? На то, где вы предлагаете согласиться на все их условия.
— Нет.
— Тогда я вынужден предположить худшее. От него давно избавились. Что он выжил и всё остальное — вам приснилось.
Ира промолчала, Егор не стал продолжать. Какое-то время они молчали, потом Ира довольно спокойно сказала:
— Это не меняет моего отношения к делу. Я по-прежнему готова помогать вам. Буду делать всё, что нужно. Но я не понимаю, почему меня не наказывают за убийство человека.
— Какого человека? — не понял Егор, чуть склонив голову набок.
— Ну как? — Ира потёрла бровь. — После того как я влезла в окно помещения на этаж выше того, где меня держали, меня схватили сзади, и я швырнула через себя. Он упал на какую-то железку… Об этом случае писали в нью-йоркской газете… Это случайность, но я всё равно виновата.
Егор вывел из спящего режима свой компьютер и какое-то время что-то в нём искал. Затем развернул к ней экран ноутбука.
— Это он?
— Да.
— Он жив. Олег Зайцев, русский. До сих пор работает на банду Марка, если его не уволили за ваш побег. Не знаю, мне он не интересен. Вы его не убивали.
Ира растерялась.
— Но Марк сказал мне, что…
— Вы всё ещё верите информации, которой пичкал вас Маркус Уайт? — довольно резко спросил Егор.
— Уже нет, — пробормотала Ира.
— Марк — правая рука Иосифа. Поэтому он тоже имеет прямое отношение к происходящему.
— Я знаю.
— И что вы о нём думаете сейчас? Именно его люди схватили и допрашивали вашего друга.
— Нас больше ничего не связывает. Он ясно показал свой выбор, — сухо сказала Ира.
— Если вы встретите его — выстрелите?
Девушка растерянно посмотрела на Егора.
— Я не убиваю людей. Марк — сволочь, но я не буду убивать его за это. Также я не смогу выстрелить в Деда и вообще в человека.