12 сентября
День начался предсказанно хорошей погодой, я тщательно вылизывался, намывал гостей, и вот звонок в калитку. Хозяйка в ладно сидящем спортивном костюме пошла открывать — я за ней. Щелк: Лина. Худая, голенастая, стремительная, птица секретарь в поддернутых джинсиках и коротенькой курточке.
Не заходя в дом после объятий и поцелуев, мчится к беседке, на полдороге резко тормозит, оборачивается и баском курильщицы бросает в лицо спешащей следом Шуры:
— Ну что, понравилась книга Уэльбека, которую я тебе рекомендовала?
Шуре стыдно признаться, что она не читала рекомендованной книги этого автора, не уверен, что вообще слышала о таком. Любительница русской и зарубежной классики, классических и мыльных опер, детективов и любовных романов делает в ответ понимающие глаза, кивает и виртуозно меняет тему:
— Мы в беседке будем обедать? Не прохладно?
— Да пообедать и дома можно, дай сначала передохнуть на воздухе, в автобусе духота страшная.
— Ну, как дела, Линчик?
— Как я какаю? Как в еврейском анекдоте: какаю хорошо, значит, кушаю хорошо, кушаю хорошо, значит, желудок в порядке, желудок в порядке, значит, со здоровьем нормально, со здоровьем нормально, значит, есть возможность его поддерживать, есть возможность его поддерживать, значит, денег хватает.
Обе хохочут. Шура настаивает на перекусе. Стол в беседке накрывается итальянской клеенкой, появляются позднесоветский чайный сервиз на двоих, тарелка с блестящими пирогами, влажные салфетки и пепельница. В завершение, сопровождаемые торжествующей Шуриной улыбкой, из дома на жостовском подносе выплывают синего стекла графинчик и такие же стопочки.
— Шурик, эго что, домашняя сливянка? Моя любимая? Ай да Жора, ай да сукин сын!
Сели напротив, налили, выпили, закусили пирогами.
— Слушай, Шур, ехала к тебе, из окна автобуса прямо Левитан.
— Да, красота. Правда, я больше Шишкина люблю.
— Шишкин тоже хорошо. А какая сумасшедшая выставка Родченко в Арт-музее! Правы постмодернисты: весь мир текст. Зато Родченко великий интерпретатор, предвосхитивший будущее.
— Да? Нужно с Жорой сходить.
Налили, выпили, закусили пирогами.
— Слушай, Шур, я решила вернуться к докторской, не поздно, как думаешь?
— Ну почему… А какая тема?
— Та же, динамические аспекты пространства в лирике футуристов.
— Интересно.
— А ты что на пенсии делаешь? Я б с тоски удавилась.
— Ну почему… Я читаю, музыку слушаю, у меня абонемент в консерваторию. Потом Жора требует постоянного внимания, ты же знаешь. Иногда дети с внучкой приезжают.
— Ну да. Нам, бессемейным, без работы гроб.