Искатель, 2018 № 08 (Журнал «Искатель», Савицкий) - страница 9
Жаль, что семейные сексуальные утехи нельзя причислить к объединяющим факторам, соитие происходит редко, однообразно, для обоих обременительно.
Жаль, что совместный культурный досуг тоже не всегда приносит супругам одинаковое удовлетворение, а подготовка так и вовсе оставляет впечатление своеобразного сексуального насилия: жена настаивает — муж получает радость по принуждению. К примеру, жена сначала нежно намекает, что видела по «Культуре» открытие в Пушкинском музее фантастической выставки старых мастеров. Через какое-то время идут касания и пощипывания: подруга, мол, была, полный восторг. Далее следуют, если так можно выразиться, фрикции: жена говорит, что они давно нигде не были, муж отвечает, что были, и совсем недавно, жена говорит, что нельзя превращаться в пещерных людей, муж отвечает, что у него в музее начинается аллергия на пыль, жена говорит, что это у нее аллергия на вечно разбросанные по всей квартире мужнины вещи и его стоящую в раковине чашку с присохшей заваркой и что без высокого искусства она становится раздражительной и заболевает, «ты ведь этого не хочешь?»… Эякуляция, Жора обессилен и на все согласен.
Походы в театр повторяют тему с вариациями. В кинотеатре на моей памяти хозяева были один раз, вернулись недовольные, особенно Жора: «Дома с компа перекачал или диск воткнул, никто поп-корном не хрустит, бутылками не звенит, смотри не хочу». Совершенно не поддался он только классической музыке, вынуждая хозяйку со сменной обувью в непогоду, в не вчера купленном выходном платье, облагороженном кокетливым шарфиком или винтажной брошкой, иногда с подругой, чаще в одиночестве посещать консерваторию или музыкальный театр Станиславского. Ходила бы в Большой, да дороговато.
Они научились вместе молчать, а то, посидев каждый в своем уголке — хозяйка на диване за бумажной версией книжки или телевизором, хозяин в кресле за ноутбуком, — вдруг примутся обсуждать увиденное и услышанное, зубоскалить, доставая из одной интеллектуальной копилки шутку или цитату. После отведают Шуриной стряпни и удостоверятся, что день удался.
Чистая идиллия, если глубже не копать.
10 апреля
Щелк: портрет молодого человека. Сын, Дмитрий Георгиевич, для друзей и родных Митя, 30 лет, но выглядит старше, от отца взял рубленую внешность, от матери дородность. Джинсы, в тон свитер или стильная рубашка.
В семейном альбоме, который я периодически рассматриваю с коленей хозяйки, сын представлен на шкале времени во всех видах: пупсик, бледная немочь, маленький отличник, трудный подросток, женатик. Каждый период мать снабжает ностальгическими комментариями: «маленьким он не любил погремушки, а любил стучать крышкой по кастрюле, сидит в манеже, пока я готовлю на кухне, и бьет в литавры», «в детском саду часто болел, гланды, пришлось удалять, и грыжу пупочную, натерпелся, бедненький», «он с самых первых школьных дней самостоятельно готовил уроки, легко все давалось, очень способный был и послушный», «в переходном возрасте голос смешно ломался, пока не стал, как у отца, красивым баритоном», «а вредным был, мы вообще не знали иногда, где он, учебу запустил, музыкой дикой увлекся, пришлось даже репетиторов брать к институту». Время перед последним снимком пришлось на извержение вулкана: ведомый, хотя и не без норова, единственный ребенок в семье, обвешенный, будто знаками отличия, родительскими надеждами, неожиданно обрел независимость суждений и собственной судьбы. Отучившись четыре курса в МАИ, Митя заявил, что бросает институт, поскольку всегда был далек от авиации, а теперь заболел фотографией, в которой и видит свою профессию. Родители запаниковали, не представляя будущее сына без высшего образования, мать даже по-настоящему слегла с сердцем, отец предпринял психические атаки, предрекая безработицу и нищету. Однако сын не капитулировал. Он в хвост и в гриву эксплуатировал опрометчиво подаренный отцом и чуть не разбитый сгоряча матерью фотоаппарат, снимая свадьбы, пейзажи и корпоративы, в результате был замечен частным садоводческим журналом, куда и устроился работать штатным фотографом. Все бы хорошо, но армия. Отмазали связи знакомого терапевта, подкрепленные совместными финансовыми усилиями родителей и вставшего на непредсказуемую стезю сына в долях примерно десять к одному. Вспоминая за разговорами с подругой вольнодумство Мити, хозяйка в зависимости от затронутой темы пафосно завершает: «Представляешь, он мог бы сейчас работать на «Боинге» или на выгодных оборонных заказах, если бы не эта блажь с фотографией», «Все коррумпировано, ты не представляешь, какую взятку пришлось дать за откос от армии», «Мы с Жорой не представляем, как хобби способно стать профессией. Фотографировать-то каждый дурак может, взял аппарат и щелкай, ни образования не надо, ни навыков».