— Не хватило одного голоса, — сказала Гера, оказавшись рядом с Генри и Петром.
— Я хотел выступить, — раздраженно бросил Генри.
— Это ничего бы не решило, все уже приняли решение, поддерживать им Боба или нет, исходя из собственных целей, и рассказ об очередном погибающем мире ничего не поменял бы в их раскладах.
— Ты обещала помочь.
— Конечно, я тебе помогу, — ответила Гера, обращаясь к Генри с какой-то особой теплотой, — но ты тоже не забывай о своем обещании. Я не могу в обход Совета уничтожить тюрьму осознаний, но если кто-то из небогов разрушит ее изнутри, то Совет не будет настаивать на ее восстановлении. Разрушьте ее, а я помогу спасти тот мир, иначе он или исчезнет, или весь превратится в тюрьму.
Гера легко устремилась прочь. А магистры повернулись и пошли по направлению к крутому обрыву над тем, что Марку показалось бы океаном.
— Ты голосовал против? — бросил Генри через плечо Петру, уже зная ответ.
— Против чего?
— Перестань.
— Ну, да… как и всегда.
Генри ускорил шаг, и второй магистр за ним еле поспевал. Впрочем, Генри быстро совладал со своим недовольством, приостановился и даже заботливо поправил одежду Петра.
У амфитеатра за ними наблюдали Председатель и его помощник.
— Гера не очень стремилась помочь им сегодня, — произнес помощник. — Она не хочет, чтобы их план удался?
— Она не хочет, чтобы он удался слишком быстро, — немного помедлив, ответил Председатель. — Полагаю, она что-то попросила за свою помощь. А ничто так не подстегивает к действиям, как еще не выплаченное вознаграждение. Нам тоже следует воспользоваться этой целеустремленностью Генри, пока он на все готов.
— Думаете, он и к вам обратится за помощью?
— Уверен в этом.
Петр и Генри, не сбавляя шага, сорвались с обрыва.
— Марк обрадовался, когда магистры вернулись в зал храма Святой Энтропии. Юноша тяготился обществом сверстников, с которыми всегда чувствовал себя проигравшим в необъявленной войне за место в иерархии. С людьми старшего поколения ему было комфортнее, казалось, что они умнее, добрее и смогут различить его таланты сами. Кроме того, он еще не мог прийти в себя после встречи с призраком матери и жаждал только одного — быстрее приступить хоть к каким-нибудь действиям, которые помогут вернуть осознание матери в ее тело обратно.
Между вернувшимися магистрами ощущалось напряжение. Генри старался не смотреть в сторону Петра. Сергей это почувствовал и внимательно вглядывался то в одного, то в другого магистра, пытаясь угадать причину такого изменения.
— Действуем сами, — сказал Генри.
Марк понял, что речь идет о какой-то помощи, на которую магистры рассчитывали, но так и не получили.