Томас неожиданно стукнул себя ладонью по лбу.
– Ах! Я совсем забыл! – воскликнул он. – Тебе ведь Адалина передавала подарок, а я так быстро вылетел из дома, что оставил его в коридоре.
– Ничего страшного, – протянул Каспар. – Переживу…
– Нет-нет! Я обещал ей, что обязательно вручу его тебе!
Томас посмотрел на Эрну.
– Могу ли я завтра принести подарок?
Девушка, которая до этого момента непрерывно глядела в одну точку на полу, как завороженная, встряхнула головой и посмотрела на Томаса своими голубыми глазами.
– Да, конечно. Я буду целый день дома. Можете прийти в любое время.
– Отлично! Тогда я забегу завтра где-то к… двенадцати? Будет удобно?
– Да, даже отлично. Я как раз собиралась поехать в магазин за покупками.
– Тогда я могу остаться и развлечь Каспара, а вы в это время займетесь своими делами.
– Спасибо. Вы меня очень выручите.
***
На следующее утро Томас, как и обещал, пришел ровно к двенадцати. Он снова стоял в дверях с букетом, только на этот раз выбрал красные розы, а в другой руке держал черный портфель. Эрна была приятно удивлена, она приняла букет с искренней улыбкой и закрыла дверь за Томасом.
Мужчина снял обувь, отправляясь за Эрной на кухню.
– Мой отец сегодня плохо спал ночью. Поэтому не знаю, будет ли разговорчив. Когда я пять минут назад заходила, он спал. Морфин подействовал, но это ненадолго, – рассказывала Эрна, ища по ящикам, во что бы поставить букет.
Ей никто еще не дарил цветы так часто. Не попадался пока такой мужчина, который считал бы нужным задаривать скоропортящимися подарками. Поэтому в доме она держала только одну вазу, в которой уже стоял вчерашний букет.
– Значит, нет никакой надежды? – осторожно спросил Томас.
Эрна положила букет на столешницу и посмотрела на мужчину. В глазах закрутились слезы.
– Нет… – коротко ответила та.
Ее голос сорвался, а губы затряслись.
– У него четвертая стадия рака легких. Врачи просто отправили домой… умирать.
Темные брови Томаса сошлись на переносице. Он сделал такое лицо, как будто сам вот-вот расплачется, но глаза оставались сухими.
– Вам сейчас, наверное, так тяжело…
– Очень. Отец просит, чтобы я не проводила целые дни с ним, но я не могу. Как я его оставлю?
– А где ваши друзья? Мама? Кто вас поддерживает?
Эрна нашла в нижнем ящике большую банку, которую обычно используют для закаток, и налила в нее воды.
– Подруги… Не скажу, что я общительный человек. Мне хорошо и с собой. Но у меня были две подружки до этого года. Одна переехала во Францию к мужу, другая отправилась в Лондон. Мы общаемся, но редко. У каждой своя жизнь. Да и порой мне кажется, что настоящие друзья бывают только в детстве. Когда ты становишься взрослым, заводишь свою семью, появляются другие заботы. А мама… С мамой все немного тяжело. Она непохожа на всех остальных мам. Мы как-то никогда не могли найти общий язык. Родители развелись, когда мне было семнадцать. Если честно, я была этому очень рада. Постоянные скандалы дома уж очень утомляют. Как только папа нашел квартиру, я переехала к нему. Не могу быть с мамой слишком долго. Она как энергетический вампир – все соки из тебя выпьет. Она живет во Франкфурте, но в другом районе. И еще, насколько я знаю, у нее появился какой-то кавалер, из другого города. В последнее время она там и пропадает. Мы почти не видимся.