Храните вашу безмятежность (Коростышевская) - страница 16

– Кракен меня раздери!

Внутри лежал бритвенный прибор: помазок, складное лезвие, брусок мыльного камня и чашечка для взбивания пены.

– Святые небеса!

Маура растянула шнурок атласного мешочка и вытряхнула содержимое себе на ладонь. Колечко было крошечным, выросшей синьорине да Риальто оно могло налезть разве что на мизинец. Она туда его и надела.

– Твое?

– Разумеется. Матушка, с детства пытающаяся привить мне хороший вкус, считала, что сапфиры подходят к оттенку моих глаз.

Я посмотрела ей в лицо:

– Не подходят.

– Тогда подходили. Три сапфира, черная эмаль. Это мое кольцо, которое я отдала за спасение мальчишке-рыбаку на острове Мурано.

– Значит, Карла на самом деле, наверное, Карло. Помнишь, она говорила, что в их семье рождаются одни мальчишки. И что ее батюшка обрадовался…

– И решил сделать девочку себе сам.

Этого Карла не говорила, но я согласно кивнула.

– Ньяга. Эту маску носят мужчины, притворяющиеся женщинами.

– Высокие воротники. Конечно, лицо можно побрить, а кадык приходится прятать.

– Мы ничего не замечали.

– Потому что наивные дуры. Он видел нас голыми.

– А мы его нет.

– Ну и зачем ты это сейчас сказала?

Я пожала плечами:

– Потому что это правда. А ты с ним еще и спала. И обнималась постоянно.

– Это ты еще не знаешь, что иногда я целовала эти лживые губы, когда он… она…

– В смысле?

– Я думала, что мне нравятся женщины! Боже мой, я ведь воображала себя грешницей. – Маура принялась забрасывать вещи обратно в сундук. – Когда я поняла, что меня влечет к подруге, я так испугалась. А он, черноглазый лживый ублюдок, наверное, потешался надо мной. Зато мне теперь понятен запрет его серенити на посещение доной Маламоко твоей спальни.

– Он знал!

– Разумеется. Они ведь кузены. А знаешь, кто еще знал? Экселленсе. Чудовищный князь так многозначительно подчеркивал «и» в слове «рагацци», когда говорил о Маламоко. Понимаешь, он называл их в мужском роде!

– Наверное, – сказала я вдумчиво, – запах мужчины чем-то отличается от женского. Погоди. Ты влюблена в Карло Маламоко?

– Дошло наконец?

– И что же теперь делать?

– Я убью этого черноглазого ублюдка, когда он вернется.

– Он вернется?

– Конечно. В сундуке остались метрики на женское имя, я только что их просмотрела.

– А еще ему понадобится свидетельство об окончании школы. Ты не хочешь вернуть на место кольцо?

– Хочу, – пропыхтела Маура, – но не могу его снять.

Мы пошли в ванную, чтоб воспользоваться мылом. Ободок соскользнул с пухлого пальчика, и Панеттоне счастливо выдохнула. В этот момент до нас донесся звук шагов, девушка спрятала колечко на груди.