В этот момент я вошёл в комнату и, увидев крупную фигуру, стоящую ко мне спиной, разрядил обрез в затылок противнику. Уж не знаю, чем был снаряжён патрон трофейного оружия, но башку псоглавца просто разнесло на кровавые ошмётки. Сгусток света, отделившись от тела убитого, влетел в мою грудь.
Сверху раздался ещё один выстрел, наконец оборвавший истошные вопли раненого. Зато стал слышен приближающийся топот ног. Я с недоумением понял, что продолжаю изо всех сил прижимать вертикалку левой рукой к телу. Бросив на пол обрез, перехватил ружьё и вновь почувствовал себя увереннее. Соберись, Макс! Последний противник остался, если ворон не ошибся.
Топот сменился на рычание, заставив меня сосредоточиться на оконном проёме, а приклад, упирающийся в плечо, добавил уверенности.
— Дог? — в окне появилась пёсья морда, в которую я тут же выстрелил одиночным. Противника словно ветром сдуло, поэтому пришлось сделать несколько стремительных шагов, чтобы осмотреть пространство перед окном. Готов — тяжёлая пуля шестнадцатого калибра снесла измененному пол черепа. Метрах в пятнадцати от дома лежало ещё одно тело псоглавца.
— Василий! — крикнул я, на всякий случай сместившись в сторону от оконного проема. — Сколько уродов убил?
— Макс, ты что-ли? — в голосе Сержанта слышалось облегчение. — Двоих! Остальные где-то в доме.
— Я четверых положил! — почувствовал в своих словах бахвальство и отвесил себе ментальный подзатыльник. — Мой ворон говорит, что их всего шесть было.
— Поднимайся ко мне, камерад! Есть пара новостей, одна из которых весьма дурно пахнет.
Подобрав обрез и засунув его за пояс, я на подгибающихся ногах двинулся к лестничному маршу. Знаю я эти новости — бежать нам придется из этого оазиса. И чем быстрее, тем лучше.
— Это были щенки, поисковая группа. Теперь псоглавцы знают, где мы и быстро задавят нас. Надо уходить. — мы с Василием стояли возле источника, где только что наполняли фляжки.
— Так мы и собирались это сделать. — я затянул потуже ремешок на боковом кармане рюкзака, плотно зафиксировав обрез. Эх, жаль, что патронов двенадцатого калибра всего два. Обнаружились в одном из вражеских рюкзаков, которые дожидались своих хозяев на границе оазиса. Увы, ничего путного, кроме хорошего складного ножа и армейского котелка, среди трофеев не было. Как и оружия возле убитых.
Между оазисами в среднем три-четыре часа ходьбы, или около двадцати километров. Бывают и большие расстояния, но редко. А потому мы с Сержантом быстрой походкой удалялись от места, где оставались десятки неисследованных квартир, в которых нас ждали трофеи.