Так случилось и со мной. Командование узнало, что я – агроном, выходец из крестьян Одесской области, и решило использовать меня для оказания колхозам на моей Одесщине, в Николаевской и Херсонской областях помощи в подъёме зяби под урожай 1945 года. Мне было приказано собрать подбитые гусеничные тракторы, отремонтировать и доставить их на станцию Снигирёвка, что на севере Херсонской области. Летом 1944 года мне часто доводилось ездить по полям прифронтовых сёл и городов, чтобы взять на учёт встречающиеся неисправные гусеничные трактора марки ХТЗ-НАТИ и сперва отремонтировать их своими силами, а затем по железной дороге доставить на место назначения.
Ездил я по сёлам (вёскам) и полям на попутном автотранспорте. Чаще всего – один, чтобы скорее и больше охватить территорию.
На этот раз предстояло поехать из села Войцехув в столицу освобождённой территории Польши город Люблин, где мы организовали свою ремонтную базу. Выйдя на шоссе, я, как и все, «голосовал», то есть поднимал вверх руку перед проходившими грузовыми автомашинами. Тут же вокруг меня образовалась и быстро увеличивалась группа из попутчиков, в том числе из местного населения. Я ещё не успел поднять руки, как полуторка сама затормозила и остановилась рядом со мной. Из-за руля вылез шофёр, подошёл ко мне и громким хриплым голосом спросил:
– Посмотри, кого ты встретил?
Я посмотрел на него и, чтобы не задерживаться, сказал:
– Ах, привет, привет, узнал: из хозяйства Рубинина! Довези в город Люблин.
Смотрю, все ожидавшие транспорт уже влезли в кузов и разместились, кто как смог, и командовали: «Поехали, водитель. Поехали». То же сказал и я:
– Поехали.
– Нет, не повезу, пока ты не узнаешь и не признаешь меня, Коля[70].
Я всмотрелся в его смеющееся лицо и вдруг, словно фотоснимок из проявителя, передо мной возник Васька Лавренёв, друг детства, ровесник, земляк, сосед.
– Васька, милый, дорогой, ты ли это, Васька?! – кричал я во весь голос, забыв о своей поездке.
– Я, Коля, я. Первого встретил тебя из односельчан, хотя исколесил уже полсвета.
Вмешался в разговор старшина, сидевший рядом с шофёром Васькой, видимо, его начальник:
– Поехали, Вася, опаздываем.
Влез в кузов и я. Машина умчалась в сторону Люблина.
В городе «пассажиры» разошлись, кто куда, ушёл и старшина-начальник. Мы остались вдвоём. Васька доставил меня на рембазу, переночевал в нашем подразделении и утром уехал невесть куда. Как говорил Александр Васильевич Суворов: «У каждого солдата есть свой маршрут».
…В сентябре я с двенадцатью трактористами доставил и сдал двадцать шесть гусеничных тракторов по месту назначения. На обратном пути, следуя на фронт, под Варшаву, заехал домой впервые повидать свою дочь Галочку. Находясь в блокаде, я ничего не знал о судьбе дочери и её мамы Евдокии. Военное начальство проявило сочувствие к отцу, предоставив возможность навестить семью.