— Огонь — помощник Труженика и его кара для отступников, — серьезно говорил Рртых. — Душа горнов. Разрушение и созидание слиты в нем. Состоит огонь из отдельных малых лепестков. Когда-то в мире Саймили жили первые существа. Мы верим, что они пришли раньше эльфов, прежде всех нас. Духи огня помогали выстроить для нас этот дом.
— А потом? — запереживала Лэйли. — Нас не будут сносить? Или вешать на бобовый росток — так, для проверки прочности?
— Дык они ж постарше тебя, — обнадежил гном. — Поосмотрительнее. Если не вычудим вовсе чего гадкого, то не будут перестраивать. Опять же, заняты они, ушли далеко, работают на иных стройках. Может, где и спят их искры — сынки там, дочурки непутевые, вроде тебя. Этого гномы не знают. Мы полагаем, что лепестки огня в наших рабочих горнах — тоже дети тех духов. И оттого для гнома всякий огонь живой.
Лэйли вздохнула, завозилась. Во сне ей было очень уютно. Казалось, большие руки гнома и теперь обнимают, как тогда. Он долго рассказывал о горнах. И о детях изначального огня. Говорил, что из них могут вырасти любые создания, все зависит от душевной силы, питающей пламя. Создаются ведь, укрепляются огнем и самые тонкие фарфоровые кружева, и опасные демоны. Кружево творят обычные люди, без дара магии и знахарства. Своим умением видеть все красивое, а также добротой и усердием. И вторых — демонов — те же разумные обитатели Саймили создают. Хитрющие злодеи, желающие беззаконно получить власть, подчиняющие огонь одному лишь разрушению. Исковерканные бездушной чернотой чужой воли помощники Труженика способны уничтожать его творение. И как далеко зайдут — одним богам ведомо…
Тут король заметил беспокойство в зеленых глазах Лэйли. Улыбнулся, показал свою широкую ладонь — сплошная мозоль, образовавшаяся от постоянной привычки полировать рукоять молота.
— Не переживай, мы с твоим папой славно таких вот испорченных злом обезвредили. Этими руками покарали. Р-раз, — он сжал кулак, — и вр-р-разумили. Ну мамка твоя тож молодец, побольше нашего. Мы только гасить пожар горазды, а она — к добру души поворачивать, новый свет в них зажигать. Потому и зовется она Сердцем эльфов. Она — ваш огонь, особенный, эльфийский. Пламя и свет добра. В тебе искорка тоже есть, я вижу. Ты шалишь не со зла. Накормить бобами хотела, занятное дело! Может, кому и пригодится потом, в иное время.
— Я буду крепко думать, прежде чем колдовать. Честное ведьминское.
— Вот и выковали мы верное решение. А теперь пошли, нас уже небось потеряли.
— Ты побудешь со мной, пока я буду извиняться?