Тяжелый вздох вырвался против моей воли, привлекая внимания молчаливой грустной служанки по имени Мэдлин. Благо, она не стала ничего спрашивать.
Интересно, а как бы повел себя тот незнакомец, будь он на месте моего жениха? Тоже бежал бы? Что-то подсказывало мне, что он из тех, кто заставляет бежать других, а не убегает сам.
Проклятый незнакомец. С момента той единственной недолгой встречи и того поцелуя, о котором мне стоило забыть и даже не вспоминать, я не могла заставить себя не думать о нем.
Сама того не желая, я невольно примеряла на него ту или иную ситуацию. Словно пыталась разгадать его, представить, каким он мог быть. И сердце начинало биться чаще, стоило вспомнить его губы, хриплый голос, преследовавший меня даже во снах.
Не иначе, это какое-то колдовство. С чего бы мне еще столько времени уделять раздумьям об этом человеке?
- Сто-о-ой! - скомандовал возница на козлах, и лошади послушно встали.
Да так резко, что я, задумавшись, едва не полетела прямиком в объятия своей служанки, что точно так же ошарашенно подскочила, не понимая причины остановки.
- Что бы это значило? - испуганно спросила Мэдлин, несколько раз хлопнув ресницами.
Вот и мне очень интересно, с чего такие резкие финты.
- Ничего особенного, - склонившись к окошку кареты, успокоил нас один из воинов моего жениха, словно подслушивал все это время. - Дерево упало. Перегородило нам дорогу. Верхом еще проедем, карета не пройдет. Сейчас уберем и продолжим путь, можете пока прогуляться, подышать свежим воздухом, миледи.
Идея была отличной. Несмотря на все удобства кареты, подпрыгивать на каждой кочке - то еще удовольствие и у меня уже болело все, что могло только болеть.
- Пожалуй, так и поступлю, - оставив книжку на сиденье, я выпрыгнула из кареты.
Под ногами тут же прогнулся плотный ковер из опавших и слежавшихся листьев. Голова пошла кругом от насыщенных, пряных запахов леса. Наверное, именно так и пахнет покой. Когда никуда не нужно спешить, а на душе радостно и тепло.
- Сейчас, миледи. Мы быстро, - пообещал воин.
Он попытался улыбнуться, подбодрить меня, но лучше бы этого не делал. Он меня и так пугал - больно разбойничий имел вид. А улыбка его походила на какой-то предвкушающий хищный оскал, словно он хотел меня съесть и уже знал, как и когда начнет. Пожалуй, зря я вышла из кареты. Снаружи я чувствовала себя неловко, словно нагая разгуливала перед этими воинами. И даже четверо сопровождающих из Ньеркела не могли внушить мне чувство безопасности.
- Лучше подожду в карете, - попыталась улыбнуться.
Но тут раздался пронзительный свист. От неожиданности лошади прижали уши и присели на задние ноги.