Она сказала все это с таким достоинством, будто на ней были черная форменная одежда, белый накрахмаленный фартук и шляпа, а не грязная кофта, потертые джинсы и рваные кроссовки. Квин направилась в дом с таким величавым спокойствием и так гордо, что, казалось, полностью оправдала свое королевское имя.
Коди несказанно удивился, что Квин ничуть не испугалась Леноры Уиттьерс. Он улыбнулся, мысленно подготовившись к объяснениям по поводу своего ареста. Правда, надо еще сообразить, что сказать по поводу Квин, поселившейся у него в доме.
— Черт! — досадливо буркнул он себе под нос. Увидев, как призывно покачивая бедрами, Квин двигалась к дому, Боннер вдруг задался вопросом: что вселило в него уверенность, будто эта рыжеволосая бестия как-то изменит его жизнь? Подавив усмешку, он занялся разгрузкой. Господь не оставит его своей милостью, но если он растеряет то, что осталось от его репутации и здравомыслия, из-за этой женщины, то уж сделает это по крайней мере сам.
— За работу, мальчики, — протянул он каждому из сыновей по пакету. — Слышали, что сказала вам леди?
Мальчики с радостью бросились исполнять указания Квин, лишь бы не стоять истуканами под испепеляющим взглядом бабушки.
— Надеюсь, она не сядет за стол вместе с нами?
Квин была на кухне, когда услышала визгливый раздраженный голос Леноры, которая, по всей вероятности, посчитала приборы на обеденном столе.
— Она сядет, — ответил Коди с логическим ударением на местоимении «она», именно так, как сделала его теща. — У нас не совсем обычная ситуация, Ленора. Я не нанимал ее в помощницы, просто попросил ее помочь. Надеюсь, разницу вы понимаете?
Коди произнес это тихо, но твердо. Ленора Уиттьерс посмотрела на мужа, ища поддержки, но он отвел взгляд, и она нахмурилась.
Квин мысленно поблагодарила Коди: приятно, что в ее отсутствие он встал на ее защиту, а не стал оправдываться перед тещей, тем самым подыгрывая ей.
Приняв душ и переодевшись, она внесла в столовую и поставила на стол последнее блюдо, затем, закрепив заколкой выбившийся из прически непокорный локон, расправила подол своего первого и единственного платья.
Поддавшись соблазну, она купила его, когда вместе с Уиллом ездила за покупками. Короткие рукава, глубокий вырез, длина до середины икр — оно отнюдь не выглядит вызывающим. Более того, оно довольно элегантное.
Впрочем, Квин не заметила, сколь сильно платье преобразило ее: она думала лишь о том, что это первое новое платье за всю ее жизнь. Ей нравилось, как ткань облегает тело, как струится и вздымается вверх, когда она поворачивается, вертясь перед зеркалом. Однако надо экономить, поскольку ей еще предстоит устраивать свою жизнь. Вот когда все сложится, тогда, возможно, она накупит себе много одежды в соответствии со стилем ее новой жизни.