— Какой выбор? — возмутился Эбинизер. — Мы чародеи, а не стадо перепуганных баранов. Неужели мы отдадим вампирам одного из нас и притворимся, что ничего не произошло?
— Вы читали отчет Дрездена, — огрызнулся Ла Фортье. — По его собственному признанию, все, в чем обвиняет его Красная Коллегия, — правда. Они являются пострадавшей стороной.
— Вся та ситуация была подстроена с целью спровоцировать Дрездена на подобные действия, после чего убить его.
— Значит, он должен был действовать умнее, — хладнокровно отпарировал Ла Фортье. — Политика — это не детская игра. Дрезден ввязался в нее и потерпел поражение. Теперь ему настало время заплатить за это, чтобы мы, остальные, жили в мире.
Индеец Джо положил руку на локоть Эбинизеру.
— Мира нельзя купить, Алерон, — тихо сказал он, обращаясь к Ла Фортье. — История неоднократно учила нас этому. Я выучил этот урок, чего и тебе советую.
В ответ Ла Фортье оскалился:
— Не знаю, о чем ты там лепечешь, но…
Я закатил глаза и все-таки снова встал с места:
— Он говорит об индейских племенах, потерявших свои земли, болван. — Подозреваю, Эбинизер опустил в своем переводе последнее слово, что не отменило, однако, приглушенного фырканья со стороны коричневых балахонов. — И о попытках Европы ублажить Гитлера накануне Второй мировой. И те и другие пытались купить мир ценой уступок, и в результате и тех и других скушали по кускам.
Мерлин смерил меня свирепым взглядом:
— Я тебя не узнаю, чародей Дрезден. До тех пор пока тебе не дадут слова, будь добр воздерживаться от подобных выступлений, иначе я удалю тебя из зала заседаний.
Я стиснул зубы и сел:
— Прошу прощения. Я-то считал, что моей обязанностью является защищать людей. Или я ошибался?
— Мертвые мы никого не защитим, чародей Дрезден! — рявкнул Мерлин. — Молчи или выйди.
Марта Либерти покачала головой:
— Мерлин, мне кажется, совершенно очевидно, что мы не можем выдавать одного из нас Красной Коллегии по их требованию. Несмотря на былые расхождения с политикой Совета, Дрезден — полноценный чародей. И с учетом его деятельности за последние годы он вполне заслужил этот титул.
— Я не ставлю под сомнение его владение Искусством, — возразил Ла Фортье. — Я оспариваю его суждения, его выбор. Со времени смерти Джастина он неоднократно выказывал возмутительную беспечность и даже безрассудство. — Лысый мерзавец устремил взгляд своих выпученных глаз в зал. — Чародей Гарри Дрезден. Подмастерье чародея Джастина Дю Морне, подмастерья чародея Семена Петрова. Скажите-ка, Дрезден, как вышло, что Красная Коллегия так хорошо узнала устройство обороны дома Петрова, что без труда проникла в него?