Да и в хозяйстве полезно, опять же — пусть белье на нем сушит, или фрукты с деревьев сбивает…
Процесс воссоединения парочки негодяев я сопроводил воспитательным пинком ему в область копчика.
— Ты… Ты… Ты посмел… Ударить молодого господина? — неверяще вопросил бугай, баюкая того в объятиях. — Ты ответишь за это, проклятый старикашка!
Нет, тактика слоновьей атаки, конечно весьма известна и уважаема как в среде культиваторов, так и среди подавляющего большинства военачальников нашего государства, но применять ее против практика тайчи, да еще вооруженного посохом?
Набегающему на меня здоровяку я показал, что собираюсь ткнуть его посохом в брюхо, и тут же попытался вставить ему торец посоха промеж глаз, но не преуспел.
— Ага! Этот Му Вэньян тоже изучал кулачное искусство! — торжествующе провозгласил бугай, своей лапищей уверенно сжимавший мою метлу. Он поймал ее за противоположный от меня конец, летевший ему в лоб, и теперь победно ухмылялся. — Что ты теперь сделаешь, старикашка? Попробуй, выдерни! Этот Вэньян на соревнованиях в Шэчжоу поднял камень весом двести цзиней одной рукой, не используя Ци! Ты никогда не победишь меня, потому что цвеньк!
Победную речь здоровяка прервал бодрящий звук удара железом по весьма толстой и крепкой кости.
Ведь что мне оставалось делать, если могучий Вэньян, что умеет поднимать огромные камни, поймал мою метлу и так ее и держит напротив своего лица?
Только как следует ткнуть ею вперед, а потом выдернуть назад.
А противоположным концом метлы как следует нарушить ему равновесие янь и инь в пользу последнего. Ибо не следует слишком широко раскорячивать ноги в поединке с этим старым мудрым Дао.
Так он и завалился на задницу, задумчиво глядя на меня сквозь свернутую на манер подзорной трубы ладошку, из которой выскользнула моя метла, и соль скупых слез, катившихся по его щекам, показывала крайнюю степень раскаяния.
Я внезапно почувствовал себя очень хорошо, несмотря ощущение холода: словно невидимый ледяной комок прокатился по метле после удара, прихватил мне руки и по ним поднялся выше, и затем распался на россыпь мурашек, проскакавших по моей спине. Ведь что может быть лучше, чем объяснить заблуждающемуся всю степень его неправоты? Доказать, убедить, и увидеть радость осознания в глазах вступающего на путь праведности?
***
И пусть злые языки будут болтать о злобном старикашке, избившему дубиной молодого мастера, который хромая и держась за нос бросился на выручку к своему павшему товарищу…
***
Пусть они говорят о жестокости и грубости этого старика, что своим дрыном испортил ему вторую ногу так, что молодой мастер стал хромать на обе (это непросто, но у него получилось)…