Может, ей стоит развернуться и поехать назад, к южному берегу озера, пересечь границу с Невадой и, двигаясь вдоль восточного и северного берегов, вернуться на шоссе 89 в Тахо-Сити? Оттуда до Олимпик-Виллидж всего какие-нибудь две мили. Но где гарантия, что со стороны Невады туман меньше? И потом, при обилии казино движение в тех местах явно интенсивнее.
Роза решила не дергаться и ждать. Быть может, дорожная служба откроет проезд раньше, чем она думает. И Кипп, быть может, благополучно переночует там, где он сейчас.
Несмотря на тяжелую жизнь, Роза не была склонна к тревожности, а лучшим способом преодоления неприятностей считала позитивное мышление и упорный труд. Дурные предчувствия, не говоря уже о разыгравшейся тревоге, отвлекали сердце и разум и только мешали в любом деле. Однако судьба Киппа была для Розы делом первостатейной важности, а его благополучие – ее святой обязанностью. Если пес погиб или оказался в тяжелой ситуации, из которой ему не выбраться, она подведет не только его, но и Дороти. И не только их. Если с этим замечательным ретривером что-то случится… Роза окажется виновной в чем-то очень большом, чему она не находила определения. У нее возникло странное ощущение: подвести Киппа было равнозначно тому, что она подведет все человечество и каким-то образом поставит под удар судьбу всего мира. Роза не преувеличивала значимость своей персоны. Совсем наоборот. Однако неопределенность судьбы Киппа с каждой минутой давила на нее все сильнее. И пока она ждала, окруженная морем тумана, ее все больше терзало беспокойство.
43
Доев десерт, Вуди поднялся, подошел к стулу матери и встал там, опустив голову. Так он выражал желание вернуться в свою комнату. Этот жест был одновременно благодарностью за еду и пожеланием спокойной ночи.
Продолжая сидеть, Меган взяла его правую руку, поднесла к губам и поцеловала. Затем притянула сына к себе, поцеловав в лоб и щеку.
Эмоциональная замкнутость не позволяла Вуди ответить таким же поцелуем, но ему нравилось, когда его целуют. Меган не расставалась с надеждой, что невидимое хранилище Вуди, полное нерастраченных поцелуев и непроизнесенных слов, однажды распахнется, и тогда она услышит, как сын любит ее, и ощутит его губы на своей щеке.
Держа его руку в ладонях, Меган сказала:
– Дорогой, ты самый лучший мальчик. Ты это знаешь? – Вуди не всегда показывал, что слышит материнские слова. Порою он вообще никак не реагировал. Но сейчас он покачал головой. – Самый лучший, – упрямо повторила Меган. – Так оно и есть. Ты лучший мальчик, каким только можешь быть, и я знаю, как усердно ты стараешься. Я люблю тебя, Вудро Юджин Букмен.