?!
— Тебе предлагали остаться дома, — ответил я раздражённо. — Всем бы проще было!
— И тебя отпустить одного? — надулся кот. — Так бы и пошёл на бал в этом недоразумении!
Я бросил быстрый взгляд в зеркало.
— Думаешь, не годится?
— Слишком пафосно. Выглядишь, как идиот! Если бы у тебя хотя бы шерсть была, то ещё как-то. А так — не принц из сказки, а расстройство одно!
Я оценивающе осмотрел выполненный в смеси имперского и тавельнского стилей камзол.
— Может, стоит выбрать что-то более традиционное? Киото в стиле старого Предгорья? Или парадный наряд наследного принца?
— Думаю, тебе стоит успокоиться, братик, — подала голос из своего кресла Иэ. — Ты меряешь уже третий наряд! Скоро кончится запас, который наши модисты взяли с собой. И какой смысл? Думаю, уж твоя пара уже успела тебя повидать. Причём в разных агрегатных состояниях, учитывая, что у вас наследник на подходе. Так стоит ли…
— А вдруг она посмотрит на него и решит, что такого счастья ей не надо? — надулся Бонифаций. — Пока наследника делали, она, может, и не присматривалась особо. Там другое важно, знаете ли. А тут увидит при свете, во всех деталях — и испугается. Мол, чего это вы мне тут подсунули? Нет уж! Всё должно быть идеально! Второй раз этих мартовских игр я просто не переживу!
— Я тоже, что характерно… — пробормотал я.
— Госпожа, — вдруг вмешался Деррен, стоявший за спиной у сестры услужливой тенью, — думаю, это некоторым образом их первое настоящее свидание с родственной душой. Когда-то я готовился к такому, и уверяю: ни один наряд не казался мне впору.
Я подавил улыбку, заметив быстрый взгляд, который сестра бросила на своего “фея”. Кажется, ей очень не нравится слышать о его прошлых свиданиях. Эх, Иэ, кого ты обманываешь? Впрочем, все мы глупеем, встречая того самого. Мне ли не знать.
Интересно, правда, почему этот Деррен называет пару “душой”. На демонический манер… Нужно будет заказать дополнительный отчёт по этому парню.
— И всё же брат, открой мне секрет: что поменялось? Ты выглядишь, не побоюсь этого слова, счастливым. Не подумай, меня радует это. И всё же…
— У нас начала налаживаться ментальная связь, — признался я. — А ещё я теперь знаю, что она тоже чувствует парность. И всё то, что было между нами, было настоящим…
Прозвучало просто.
Намного проще, чем оно на самом деле ощущалось.
Облегчение, затопившее меня, когда я впервые разделил с ней эмоции, сложно передать словами. На стене появилась надпись: “Я тоже чувствую парность. Мне тоже больно” — и её переживания затопили меня, будто наводнение.