— Увы, но медицина не всесильна. Сейчас мы можем только ждать, — врач сочувствующе развёл руками. — Организм молод, полон сил, вот только…
Не завершив фразу, старичок слегка стушевался. Его досада на свой длинный язык была заметна даже невооружённым глазом и потому я заинтересованно приблизился, чтобы не упустить ни полслова.
— Аркадий Павлович, будьте любезны, объяснитесь, — холодно потребовал Алексей, развернувшись к врачу и пытливо заглядывая ему в глаза.
От друга ощутимо повеяло холодом и жутью, как в тот день, в посольстве, когда мы с ним в первый раз столкнулись характерами. Старик заметно сбледнул с лица, но всё же попытался воспротивиться:
— Это врачебная тайна. Я не имею права…
Глаза Лёхи недовольно полыхнули отсветами зелёного пламени, черты лица заострились, а сам он как будто начал тлеть — тонкие, извивающиеся струйки дыма нежно обвивали его руки, ноги и тело, изменяя очертания фигуры и придавая ей демонический облик. Что особенно примечательно — я не имел ни малейшего понятия что именно с ним происходит и как он это делает.
— Что с моим другом?! — прошипел юноша, резким движением хватая старика за воротник выглядывающей из под халата рубашки и с лёгкостью отрывая его от пола.
— Отвечай!!!
— У него нет проблем со здоровьем, — зачастил перепуганный врач, суматошно размахивая руками и болтая ногами в воздухе. — Отпустите меня, господин, я всё скажу!
Староста недовольно рыкнул, но всё же отпустил старика и за несколько секунд развеял внешние проявления применённых им Сил. И уже обычным голосом, как ни в чём не бывало, повторил заданный ранее вопрос:
— Что с моим другом, Аркадий Павлович?
— У него проблемы с энергетикой. Очень серьёзные, если можно так выразиться. Длительное перенапряжение, стресс, ранения — всё это в совокупности привело к купированию Дара. Он достиг своего «потолка». И навсегда останется Ветераном, — скороговоркой выпалил не до конца пришедший в себя врач. — Часть энергетической структуры попросту выгорела до тла. Такие повреждения не восстанавливаются…
— Досадно, но… Ладно. Вам больше нечего добавить, Аркадий Павлович? Тогда не смею Вас задерживать, мне бы хотелось побыть с другом наедине, — задумчиво пробормотал Лёха, сопровождая реплику небрежным жестом и вновь разворачиваясь к моему телу. Дождавшись хлопка прикрытой врачом двери, он заговорил: — Доигрался? Голову не сложил, но крест на будущем поставил. А какие перспективы были, Охотник… Тьфу! И хватит молча стоять в сторонке, я тебя прекрасно вижу!
— Что?! — потрясённо выдохнул я, помотал головой. — Как такое может быть?!